Зная, что братья позаботятся об этом ничтожестве, я взял Джулс за руку и повел ее на другую сторону заднего двора среди густых деревьев. Днем он был скрыт от посторонних глаз, а ночью напоминал наш собственный мирок. Сегодня вечером хотел удивить ее чем-нибудь, чтобы она отвлеклась от бури дерьма, в которую превратилась наша жизнь.
Джулс держалась рядом со мной, пока я вел ее в темноту.
— Куда мы идем?
Я улыбнулся, хотя она не могла этого видеть.
— Это сюрприз. Тебе понравится.
Наконец шум вечеринки поутих, и мы добрались до места, где я ранее расстелил одеяло. Я выключил фонарик на телефоне и улегся на одеяло, притягивая ее в свои объятия и наслаждаясь теплом ее тела.
— Вот видишь? Я же говорил, что тебе понравится.
Она сексуально рассмеялась и прижалась ко мне.
— Ты прав. Это отличный сюрприз.
Я захватил ее губы в обжигающем поцелуе, затем проследил путь по ее подбородку. Ухватился за ее бедра, когда она встала на колени между моих ног. Целуя ее ухо, чувствовал, как она пробирается под мою рубашку и проводит пальцами по дорожке волос, ведущей под джинсы. Я облизал губы, зная, куда она направляется. Джулс медленно дразнила меня, проводя ногтями по члену.
В эту игру могли играть двое. Я скользнул рукой под её юбку, а затем втянул воздух.
— Епона мать, — прохрипел я. — Ты без трусиков.
Я почувствовал ее улыбку, когда она поцеловала меня в шею.
— Не только у тебя есть сюрпризы.
Скользя пальцами к ее сердцевине, я дразнил ее тем, что должно произойти. Я медленно начал трахать ее пальцами. Джулс ахнула и застонала, прижимаясь ко мне, и рукой сжала член.
Я вытащил пальцы.
— Мне следует остановиться? — усмехнулся я, зная ответ, но желая ее помучить.
Джулс лишь покачала головой. Она уже слишком измоталась, чтобы говорить.
Я уложил ее на спину и спустился ниже, задрав ее рубашку, целуя и облизывая ее грудь и живот. Продвигаясь все ниже, рисовал языком круги на ее нежной коже. Задрав ее юбку, чтобы открыть свое сокровище, я лизнул клитор. Джулс обхватила мою голову ногами, впиваясь пальцами в мои волосы и призывая продолжать. Все ее тело напряглось, когда я просунул два пальца внутрь и осторожно ввел и вывел их дважды. Она громко застонала и выгнула спину, когда ее охватил оргазм.
Я слизал ее соки со своих пальцев.
— Ммм, детка. Слушать, как ты кончаешь, так возбуждает. — Я сидел, улыбаясь, расстегнул молнию на джинсах и освободил член. Приподнял Джулс и осторожно ввел член, ощутив, как она напряглась, когда вошел так глубоко, как только мог. — Чёрт! Детка, как же ты хороша!
Пока мы занимались медленной, страстной любовью, я целовал ее и смотрел в ее глаза. Я пытался сказать ей взглядом, что она — единственный человек, с которым чувствую себя абсолютно целым, и буду дорожить каждым мгновением с ней. Мы потеряли себя друг в друге и в этом блаженном моменте.
Примерно через час я отнес ее в нашу комнату. Раздев ее и уложив измученную, удовлетворенную Джулс в постель, разделся сам, а затем забрался вслед за ней. Я обнял ее и притянул к своей груди.
Чувствуя, как она расслабилась, и осознавая, что ей полегчало, я немного успокоился. Крепко обнял, надеясь, что она знает, что я всегда буду рядом с ней, и что бы ни случилось, всегда защищу ее.
Позже, лежа в безопасности в объятиях Дома, я думала о прошедшем дне.
Стрельбище стало катарсисом. Силу, которую я ощутила, стреляя из пистолета, трудно описать. Я держала в руке металлический предмет, который мог нанести серьезный ущерб. Сила текла через меня, когда засовывала пулю в патронник, взводя курок. Нажав на спусковой крючок, я, наконец-то, высвободила все накопившееся беспокойство, кипевшее во мне. Это было потрясающе.
Я наблюдала за девушками и видела, как они потихоньку избавляются от страха. С каждым нажатием на спусковой крючок чувство беспомощности исчезает. Я оказалась права. Это было как раз то, в чем мы все нуждались. Вернуть чувство контроля, возможность взять под контроль нашу жизнь. Быть в состоянии защитить себя.
Надеюсь, это поможет всем нам исцелиться.
Маленький сюрприз Дома в лесу стал именно тем, что мне необходимо. Каждый раз, когда мы занимались любовью, был лучше предыдущего. Я не могла насытиться. Его любовь в значительной степени исправляла мой безумный мир.