— Ничего. Просто ты потрясающе смотришься в моём душе. На фоне зелёного цвета
твои глаза словно светятся.
Он смывает с моего тела шампанское и сок от ягод, уделяя особое внимание грудям
и киске, и уже собирается помыться сам, когда я качаю головой и забираю у него мочалку.
— О нет. Моя очередь, красавчик.
Он спокойно смотрит, как я намыливаю губку и скольжу ею по его груди, вниз к
животу, и наконец к пенису.
— Грейс, — предупреждает он меня, но я опускаюсь на колени и, смыв мыло, обвожу
головку языком.
— Упрись руками в плитку и наслаждайся, Джейкоб.
Он следует моим указаниям и тихо ругается себе под нос, когда я, медленно и
непрерывно оглаживая его член, наконец прижимаюсь языком к его основанию и веду им
по толстой вене снизу. Беру его в рот и скольжу по всей длине, пока он не оказывается
почти в глотке, затем, крепко обхватив его губами, двигаюсь вверх-вниз.
— Ох, чёрт, любовь моя, — с благоговением шепчет он.
Я заглядываю в его глаза, находя там лишь вожделение и нежность, чувствую, как
он ещё больше твердеет у меня во рту. А ощутив дрожь его мышц, начинаю поглаживать
его рукой, после чего он отстраняется и рывком поднимает меня на ноги.
— Грейси, я не стану сегодня кончать тебе во рот.
Он пылко целует меня, выключает воду и тянется за полотенцем. Наскоро вытирает
моё тело, затем проходится этим же полотенцем по себе, отбрасывает его в сторону и
поднимает меня на руки, прижимая к груди.
— Снова десерт? — с улыбкой спрашиваю я.
— Ну уж нет. Мне нужно оказаться внутри тебя.
— Хвала господу.
Он смеётся, забираясь на широкую кровать со мной на руках, и накрывает меня
своим большим телом.
— Знаешь, я рассчитывала на более длительный минет.
— Правда?
В его глазах появляется какой-то озорной огонёк, и внезапно он меняет наши
позиции, переворачивая меня так, что моё лицо оказывается у его ног. Он тянет мои бёдра
назад, пока они не нависают над его лицом.
— Что ж, но и я не собираюсь просто так лежать.
Обхватываю его член рукой и наклоняюсь, чтобы взять в рот, а язык Джейкоба тем
временем облизывает мою промежность, отчего в унисон раздаются наши стоны.
— О боже, — шепчу я и на мгновенье сажусь, ёрзая киской по его лицу. — Никогда
не делала такого раньше.
Он стонет и нежно толкает меня обратно, упираясь руками в середину моей спины,
и я продолжаю усиленно его сосать, помогая себе рукой. Он вставляет в меня палец, и это
толкает меня за край. Я бурно кончаю, постанывая и тяжело дыша. Тянусь к ночному
столику и беру один из подготовленных им презервативов, разрываю зубами обёртку и
надеваю его на Джейкоба, после чего, так и не повернувшись к нему лицом, перемещаюсь
по его телу и опускаюсь на него.
— Правильно, любовь моя. Объезди меня. Боже, видела бы ты свой зад. — Он
37
обхватывает мои бёдра руками и направляет меня вверх-вниз. — Ты чертовски красива,
Грейс.
Я упираюсь руками в его бёдра и усердно скачу на нём, словно пытаясь догнать
нечто, что только что упустила из виду. Наконец, обвожу клитор пальцем и чувствую, как
меня пронизывает дрожь, опускаюсь на него и с силой сжимаю.
— О да, Грейс. Твою мать!
Джейкоб энергично толкается в меня, отрывая мои колени от кровати, и находит
собственное освобождение. Я упираюсь руками между его ног и пытаюсь перевести
дыхание, затем качаю головой и смеюсь.
— Чёрт.
Джейкоб ссаживает меня и, перекатившись на бок, прижимает к себе. Целует в щёку,
шею и касается губами уха.
— Сейчас вернусь.
Он уходит, и я слышу, как в ванной льётся вода, а затем шумит унитаз. Вернувшись,
он снова сгребает меня в охапку и прижимает к себе.
— Вздремни, дорогая. Ночь будет долгой.
Что ж, именно такой она и была. Я до сих пор не верю, что смогла проснуться.
Джейкоб провалился в сон около получаса назад, после нашего очередного бурного соития.
Он тот ещё человек-машина. Я потеряла счёт, сколько раз он будил меня языком или
членом, уткнувшимся в мою промежность.
Неплохой способ проснуться.
Но пора покинуть Джейкоба и вернуться в реальный мир. Конечно, я живу всего в
двадцати минутах езды, но с таким же успехом это мог бы быть и другой конец мира. Чёрт,
он миллиардер и владелец лыжного курорта, а я простая школьная учительница. И мне
хватает ума не тешить себя надеждой, будто эти два мира могут объединиться.
Я смогла выскользнуть из объятий Джейкоба, сложить сумку и воспользоваться
ванной комнатой, не разбудив его. И теперь стою у кровати, запоминая его черты:
взъерошенные белокурые волосы, пронизанные медными прядями; квадратный
подбородок с восхитительной щетиной, которая так приятно покалывает внутреннюю
поверхность моих бёдер; мускулистое тело, обнажившееся из-за сбившейся на бёдра
простыни.
Жаль, что я не смогу ещё раз услышать, как он называет меня «солнышко» или «моя
любовь», или поддразнить, обратившись к нему с какой-нибудь скверной пародией на его
акцент, но лучше просто уйти и тем самым избежать неловкого прощания.
На цыпочках пробираюсь в столовую, нахожу бумагу с ручкой и, второпях царапая
записку, с громким шлепком смахиваю свою сумку на пол. Застываю и прислушиваюсь,
надеясь, что не разбудила его. Блин, я такая неуклюжая!
Не услышав никаких шорохов из спальни, поворачиваюсь к бумаге с ручкой и думаю
над тем, что написать.
«Джейкоб,
спасибо за эти выходные. Я их не забуду никогда. Теперь можно вычеркнуть бурный
роман с красавцем-инструктором из своего списка желаний.
С наилучшими пожеланиями, Грейс.»
— Что ты делаешь?
Я разворачиваюсь на звук его голоса и внутренне съёживаюсь.
— Просто собираюсь домой.
Он сонно морщит лоб, шаркая, подходит ко мне, отбирает записку, читает её и
поднимает на меня ожесточившийся взгляд.
— Так вот чем это для тебя было, Грейс? Бурный роман, чтобы вычеркнуть его из
38
своего списка желаний? — Его голос слегка сиплый со сна, но сузившиеся глаза недобро
смотрят в мои.
«Нет! Всё было совсем не так!» — хочется крикнуть ему в ответ, броситься в его
объятья и спросить, можно ли остаться ещё на одну ночь или встретиться через несколько
дней, но понимаю, что это глупо.
— Я чудесно провела время, но мне действительно нужно ехать домой и начинать
готовиться к завтрашним урокам, — вздёрнув подбородок, отвечаю я. — Меня ждёт работа.
— Ну, разумеется. — Нервничая, он запускает руку в волосы.
Боже, просто уйди, Грейс! Ну зачем он проснулся, добавив неловкости в наше
расставание?
— У меня есть шанс уговорить тебя хотя бы позавтракать вместе?
Он снова вежлив и старается не прикасаться ко мне, а я с каждой минутой чувствую
себя всё более глупо.
— О, нет, спасибо. Ты и так был более чем щедр.
Я встаю на цыпочки и чмокаю Джейкоба в щёку, надеясь, что улыбка, которой я его
одарила, выглядит естественной.
— Береги себя, Джейкоб.
Он нежно проводит по моему лицу костяшками пальцев и слегка улыбается.
— И ты, Грейс.
Забираю свои сумки и спешу поскорее убраться из его номера, а затем и из
гостиницы, моля Бога дать мне сил сдержать слёзы, пока не окажусь на пути домой.