— Вы так уверенно говорите, служитель, — я прижала руки к груди и заговорила громче. — Но согласится ли с вами церковь? Разве не в церкви мы, люди империи, всегда найдем приют и защиту? Не в церкви ли, под благостным оком Аззма, каждый из нас соприкасается с его светом и становится чище? Почему же вы так хотите лишить всего этого самых несчастных из нас, служитель?
Прежде, чем этот ублюдок успел еще раз выплюнуть оскорбления, в его затылок прилетел помидор, который явно сгнил еще до моего рождения.
— Верно говорит! Такие как ты только церковь порочат! Мучитель! — яростно размахивающий тростью сморщенный старик завопил, как умалишенный. — Только народ мучаете! Не нужны нам такие служители! Отпусти ребенка!
Мое дело было сделано — толпа сильно завелась и теперь уже церковник был покрыт словесными помоями с ног до головы. Мне не хотелось быть замешанной в возможном кровопролитии, так что я быстро отступила, позвав за собой рыцарей Мограж и вернувшуюся Элади.
— Элади, где карета? Я сильно устала и нам пора…
Сзади кто-то дернул меня за платье, и я резко развернулась. Опять этот непричесанный мальчишка.
— Спасибо, госпожа, — малец улыбнулся, но улыбка тут же пропала с его лица, а сам он принял неожиданно серьезный вид. — Знаете, меня учили, что друзьям нужно помогать. А знаете, откуда помощь приходит, когда ее совсем не ждешь? — он отпустил платье и сделал шаг назад. — Об этом спросите у журавля.
Он сбежал прежде, чем я успела его расспросить. У журавля? А чего не у пеликана? В их империи вообще водятся пеликаны?
— Госпожа, там карета.
— Идем.
Я направилась в сторону кареты, сжав покрепче веер. Надеюсь, помощь действительно придет, хоть от журавля, хоть от канарейки.
Глава 7
Как только мы возвращаемся в особняк, я сразу же направляюсь в комнату. Теперь я без проблем нахожу ее — мне даже не требуется сопровождение за ручку от Элади, так что я могу собой гордиться. Комната точно такая же, какой я оставила ее днем. Сбросив туфли с ног, я без сил падаю на кровать и закрываю глаза. Может быть, если я снова усну, то утром проснусь в Корее, и все это покажется мне сном.
Ничего не дается легко, Джи Дасом. Я должна была давно привыкнуть к этому, но видимо слабая надежда продолжает отравлять мой разум. Что ж, играем с тем, что дает жизнь.
Новый день в новом мире встретил меня энергичной Элади, которая активно пыталась привести меня в порядок после того, как я улеглась спать прямо в платье. Когда меня отмыли, одели и причесали, я была предоставлена самой себе, пока готовится завтрак. На этом завтраке будут двое — я и Лиа, а значит мы сможем обсудить насущные проблемы и сблизиться на почве сочувствия к оборванцам-простолюдинам. Ну не чудесно ли? Тем не менее, пока этот сладостный миг не настал, я решила посвятить свободное время полезным вещам.
Из двух загадок, записки и журавля, меня больше интересовала первая. У меня не было никаких соображений касательно журавля, это могла быть метафора, местный уличный жаргон или живая птица, а потому я решила заняться тем, что было у меня под рукой. Найти три части записки не составило труда — каждая из них была отмечена перевернутой цифрой и аккуратно лежала на дне своего ящика. Соединив их, я обратила внимание на то, что последовательность действий была написана размашистым, даже агрессивным почерком. Меланта отмечала, что записку оставил ей какой-то старик, так что это написал точно он. Напротив каждого пункта другим, более изящным и аккуратным почерком были рассуждения, написанные, очевидно, Мелантой. Я достала перо, чернила и чистый лист, готовясь делать свои собственные заметки.
«1. Игла. Морфид. Свинцовый кубок. Сердце. Зуб. Глаз. Почка оленя. Старик имел в виду: сердце, зуб, глаз и почка оленя. Хорошо, что в первый раз он все проговорил».
Я записала первый пункт с учетом указаний Меланты. Чего же она хотела добиться?
«2. Омыть в дождевой воде с солью. Не держать на ветру. Завертится почка. Все из первого пункта промыть. Завертится почка? Это что значит вообще? Не понимаю».
Не понимая тоже, я переписала все в свой лист.
«3. Ночь с пятого на шестое. Полночь. Без ветра. Час на Переход. Раньше. Позже. Смерть.Перевожу на тераготский, пока не забыла: в полночь, с пятого на шестой день недели, я должна быть на месте со всем необходимым. Важно, чтобы не было ветра. У меня будет только час на подготовку и, ровно в час ночи, я должна совершить Переход. Что может быть проще?».
Например, не заниматься всей этой ерундой, моя дорогая. Впрочем, чем еще заниматься аристократке вроде тебя? Не на балы же ходить — это давно устарело.