Я лежала на двуспальной кровати с клетчатыми простынями и темно-синим одеялом. В комнате был комод с кучей вещей сверху, деревянные полы без ковров, стены цвета мокко без картин, одна тумбочка с будильником, телефоном и какой-то мелочью. На полу я увидела свою ярко-красную микро-юбку, сумочку и шлюшьи туфли, а рядом — джинсы, ковбойские сапоги и окровавленную белую футболку.
— Дерьмо!
Я вскочила с кровати и оглядела себя. На мне были черные хлопчатобумажные трусики-бикини, топ «У Смити» и фланелевая рубашка Эдди.
Я посмотрела на будильник. 11:45.
— Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! — воскликнула я и побежала к микро-юбке.
Я не только сильно опаздывала в «Фортнум», но и не позвонила маме. Она ужасно волнуется. Свой мобильный я оставила в фартуке (вместе с чаевыми), а Смити забрал его.
Мне нужно немедленно найти телефон, чтобы сообщить ей, что со мной все в порядке. Потом позвонить Инди. Потом придется вызвать такси. И убираться отсюда к чертовой матери.
Я натянула микро-юбку, стараясь не думать о том, как добралась из полицейского участка до дома Эдди, до кровати Эдди и частично разделась. Оглянувшись на кровать, я увидела, что вмятина была только на одной подушке. А также, что на другой подушке лежала записка. Я подбежала к ней во все еще расстегнутой юбке и схватила ее.
«Ушел на работу. Когда встанешь, позвони мне». И номер его телефона.
— Черт!
С заведенными за спину руками, застегивая на бегу юбку, я добралась из спальни до коридора и врезалась головой в Эдди.
Я отлетела на шаг назад, но могла оказаться и дальше, если бы Эдди меня не поймал.
— Ты проснулась, — заявил он очевидное.
Я посмотрела на него снизу вверх.
— Мне нужно воспользоваться твоим телефоном.
Ни приветствия, ничего. Я была близка к истерике, и Эдди, должно быть, почувствовал это, потому что ничего не сказал, вышел из коридора и скрылся в гостиной. Я последовала за ним, заканчивая застегивать молнию на юбке. Он взял беспроводной телефон и протянул мне.
Я тут же схватила его и, склонившись над кнопками, отошла в сторону и набрала домашний номер.
Мама ответила после первого гудка.
— Мам?
— Джет! Боже, я ужасно волновалась.
— Ты в порядке? — перебила я.
— Нет, не в порядке, я ужасно волнуюсь. Где ты? Ты в безопасности?
— Да, я в безопасности. Прости. Я оставила телефон в фартуке, а в клубе кое-что произошло, и я заснула в полицейском участке.
Что я несла? Ей не нужно этого знать, из-за меня у нее случится еще один удар.
— Что? В полицейском участке? — повысила голос мама.
— Ерунда, не обращай внимания. Я скоро буду дома.
Но я услышала, как кто-то перехватывает трубку, а потом раздался голос Трикси.
— Джет! Где ты? Твоя мама ужасно волновалась. Что там с полицейским участком?
Я закрыла глаза, переполненная облегчением от того, что мама не одна. Я опустилась на диван, наклонилась вперед, облокотилась на колени и обхватила голову руками.
— Трикси, я так рада, что ты там. С мамой все в порядке?
— Нет, она не в порядке, мы обе не в порядке. Ты не пришла домой ночевать.
— Знаю. Прости. С ней все хорошо? Она смогла добраться до ванной, позаботиться о себе?
— Да. Она проснулась, пошла в твою комнату и увидела, что ты не ночевала дома, поэтому позвонила мне. Я пришла и позаботилась о ней.
— Она позавтракала?
— Да.
— Ты смогла ее одеть?
— Да! Где ты? Ты не отвечала на мобильный. Мы позвонили в книжный магазин; они не знали, где ты. В клубе никто не отвечал. Мы до смерти перепугались.
Затем до меня дошло, где я нахожусь, я вскинула голову и посмотрела на Эдди. Он стоял, прислонившись плечами к стене, скрестив руки на груди, и наблюдал за мной.
Дерьмо.
Я снова посмотрела на свои колени.
— Я у Эдди.
Тишина.
— Трикси?
Я услышала, как она сказала, не в трубку:
— Она у Эдди.
Телефон снова перехватили, и мама спросила:
— Ты у Эдди? — голос звучал одновременно обнадеживающе и излишне любопытно. Ни то, ни другое не сулило ничего хорошего.
— Это долгая история. Расскажу позже. Слушай, мам, я вернусь домой, как только смогу.
— Нет-нет, не спеши. Мы в порядке. Скоро придет Ада, а Трикси удалось перенести своих клиентов. Не торопись.
Я закрыла глаза и помолилась о божественном вмешательстве.
Подождала немного, но ничего не произошло.
Полагаю, Бог был занят войнами, голодом и тому подобными глобальными проблемами.
— Мам, я буду дома, как только смогу. Хорошо?