— Даррен, заткнись! — отвечает Ева, ее щеки слегка покраснели. — Мэдисон — не объект, который можно передавать по кругу.
— Эй, я не это имел в виду! — Даррен протестует, смеясь.
— Конечно, Даррен, — вклинивается Том, потягивая свой напиток. — Точно так же, как ты не хотел этого в прошлый раз, верно?
Девушки смеются.
— Даррен просто болтун, — уверяет меня Харпер, закатывая глаза. — Он безобидный.
— Болтун, да? — Даррен притворяется оскорбленным, положив руку на сердце. — Это больно, Харпер.
— О, смирись с этим, — пробормотала Райли, бесстрастно помахав ему рукой. — Ты выживешь.
— Выживу? Я? — Даррен симулирует драматический вздох. — Я ранен. Не мешай мне.
— Послабления? — ответила Райли, на ее лице появилась редкая улыбка. — Не в этой жизни.
— Райли, ты холодна как лед! — восклицает Даррен, хватаясь за грудь. — Кто-нибудь еще чувствует этот холод?
— Только рядом с тобой, — смеясь, добавляет Джек. — Только рядом с тобой.
Смех и шутки продолжаются, заставляя меня чувствовать себя непринужденно и желанно. Джек придвигается ближе ко мне.
Я улыбаюсь ему. Он красив, как парень из студенческого братства, с короткими светлыми волосами и чисто выбрит. Думаю, в последнее время он был довольно кокетлив во время нашей поездки в город, но это было безобидно. Он именно тот мужчина, который должен меня привлекать, учитывая мой опыт общения с типичным парнем. Плохие мальчики — именно такие. Плохие новости.
— Как тебе вечеринка? — Джек спрашивает, его голос низкий.
Я пожимаю плечами.
— Это весело. Вы, ребята, замечательные.
— Конечно, замечательные. — Джек улыбается, наклоняясь ближе, его голубые глаза мерцают. — Хочешь знать, что я думаю о тебе, Мэдисон?
Я тяжело сглатываю, от меня не ускользает кокетливый тон его голоса.
— Конечно, — вздохнула я.
— Таинственная, красивая и немного загадочная.
Он ухмыляется, демонстрируя идеально ровные белые зубы, соответствующие его всеамериканской внешности.
— Определенно интригующая.
Я смеюсь, качая головой на его откровенную попытку польстить мне и пытаясь отмахнуться.
— Уверяю тебя, я не такая уж и загадочная. Загадочная — это уж точно перебор.
Я делаю глоток из своего напитка.
Джек изучает меня, его взгляд задерживается слишком долго, чтобы быть просто дружеским.
— Может быть, но я готов раскрыть правду. Как насчет того, чтобы как-нибудь пригласить тебя на ужин?
Его предложение повисло в воздухе, но все, о чем я могу думать, — это о человеке, которого я пыталась забыть. Данте.
Я делаю глубокий вдох, сердце колотится в груди. — Может быть, — говорю я, улыбаясь.
Джек, кажется, удивлен. Я не сразу соглашаюсь, но он кивает с небольшой улыбкой. Видно, что он не привык, чтобы ему отказывали. Не то чтобы я ему отказала. Я не могу сейчас ходить на свидания, когда все, о чем я могу думать, — это священник, с которым я переступила черту.
— Как работа?
Я тяжело сглатываю.
— Это замечательно. Мне нравится работать в книжном магазине. Как тебе работа в газете?
— Хорошо. Я главный редактор и босс, что очень весело.
Ого. Я не ожидала, что у Джека будет такая должность, даже если это всего лишь маленький городок.
— Это впечатляет в твоем возрасте.
Он улыбается.
— Ну, мой дедушка был главным редактором до меня, но он стал слишком стар.
Я киваю. Политика маленького городка. Джеку гарантировали эту работу, потому что ее получил его дедушка, а не потому, что он получил эту должность благодаря своим навыкам или заслугам.
— Понятно. Должно быть, это весело — быть журналистом.
Он на мгновение задумывается.
— Это весело, но может быть скучно в таком городе, как этот. Не о чем писать.
Я киваю в ответ и оглядываюсь через плечо, чувствуя, что за мной кто-то наблюдает. Никто не выделяется. Значит, у меня паранойя. Эрик хорошо умеет меня выслеживать, но я была бы шокирована, если бы он нашел меня так быстро. Обычно ему требуется месяц или два, чтобы найти меня. Надеюсь, в этот раз у него уйдет больше времени, ведь этот город меньше всех, которые я выбирала.
— Ты в порядке? — спрашивает Джек.
Я возвращаю свое внимание к нему.
— Да, извини. Я отвлеклась.
Ева обнимает меня.
— Пойдем, Мэдисон. Ты должна выпить несколько стопок со мной.
Я неумела пьяница. Однажды, когда мне было девятнадцать, я слишком много выпила на шикарном мероприятии моих родителей и выставила себя дурой. Они не разрешали мне пить до самой свадьбы. Это был последний раз, когда я их видела. И я знаю, что если бы они могли, то притащили бы меня обратно к Эрику и смотрели, как он меня подвешивает и пытает. Мои родители — плохие люди, как и тот, кому они меня продали.