— Ну, я думаю, мы можем расстаться с ней… за определенную цену, — поддразнивает она, откидываясь на спинку стула. Она скрещивает руки и с насмешливой серьезностью смотрит на него. — Пообещай нам, что разрешишь ей прийти на вечеринку в субботу вечером.
Глаза Данте потемнели.
— Если только мне разрешат пойти с ней.
Ева ослепительно улыбается Данте, ее глаза искрятся весельем.
— Конечно, ты можешь присоединиться к нам, Данте.
— Отлично, увидимся в субботу, — хмуро подтверждает Данте.
Не говоря больше ни слова, он берет меня за руку, его прикосновение твердое, но нежное.
— Мэдисон, я хочу тебе кое-что показать, — пробормотал он, оттаскивая меня от стола.
Мои новые друзья с весельем и удивлением наблюдают за тем, как Данте ведет меня прочь из кофейни.
Я бросаю на него взгляд.
— Это было необходимо? Разве ты не мог написать мне, чтобы я встретилась с тобой позже?
Данте качает головой, не сводя с меня глаз.
— Я мог бы написать, но какой в этом смысл?
Он ухмыляется, края его рта приподнимаются в дьявольской ухмылке.
Он наслаждается моим дискомфортом, тем, как учащается мой пульс, когда он рядом. Я вижу это по темному блеску в его глазах, по тому, как дрожат его губы, когда он сопротивляется желанию рассмеяться.
Данте вдруг переключает внимание на улицу, где припаркован его мотоцикл, солнечный свет отражается от его хромированных деталей.
— Давай, Мэдисон, — говорит он, протягивая мне шлем. — Запрыгивай. Мы собираемся прокатиться.
Его тон не оставляет места для споров. В его глазах мелькает озорство, почти приглашающее.
Я смотрю на шлем в своих руках, потом снова на Данте.
Я надеваю шлем на голову, закрепляю ремешок под подбородком и сажусь на заднее сиденье мотоцикла. Я обхватываю его за талию. Данте пинает подставку, и двигатель оживает.
С громким ревом мотоцикл приходит в движение. Данте лавирует в потоке машин с такой непринужденной уверенностью, что мое сердце едва не выскакивает из груди. Мы оставляем суету города позади, пейзаж меняется по мере того, как редеют здания. Дорога превращается в извилистую, узкую полосу асфальта, пробирающуюся через пышные зеленые леса по обе стороны.
— Куда мы едем? — кричу я, перекрикивая шум мотора.
— Это секрет, маленькая лань, — отвечает он.
Ответ Данте ничуть не успокаивает неуверенность клубящуюся во мне, но я решаю довериться ему. Он сворачивает в лес, скрывая нас в темноте. Проплутав по лесу несколько минут, он подъезжает к уединенному бревенчатому домику среди деревьев.
Мы оба спрыгиваем с мотоцикла.
Дом представляет собой современное, почти неуместное строение на фоне густого древнего леса. Он странно красив.
— Добро пожаловать в наш маленький кусочек рая, — говорит Данте.
— Что ты имеешь в виду?
Он протягивает связку ключей.
— Я имею в виду, что это наш дом. Наш новый дом.
Мои глаза расширяются от его красоты.
— Серьезно?
— Серьезно, — повторяет Данте.
— Как ты вообще нашел это место?
— Я заказал его строительство несколько лет назад. Я хотел, чтобы это было небольшое убежище от церкви на случай, если дела станут слишком тяжелыми. — Его глаза потемнели. — Это уединенное место, идеальное для того, чтобы мы могли повеселиться.
Я тяжело сглатываю и киваю.
— Хорошо.
Данте ухмыляется, в его глазах играет нотка озорства, когда он отпирает дверь домика.
— Думаю, тебе здесь понравится, — говорит он, открывая дверь и открывая представляя интерьер в деревенском стиле.
Стены и потолок отделаны голыми бревнами, а полированные деревянные полы блестят в мягком освещении. У одной стены находится каменный камин, а из окон открывается вид на окружающий лес во всей его нетронутой красе. Вся мебель — деревянная, от журнального столика до плюшевого дивана, обтянутого клетчатой тканью в деревенском стиле.
— Мне нравится, — вздыхаю я, впитывая теплый, уютный дух этого места.
Данте обнимает меня за талию, притягивая ближе к себе. — Я знал, что тебе понравится, — говорит он, прижимаясь губами к моему уху.
И здесь, в окружении нашего нового дома и безмятежности природы, я чувствую себя умиротворенной. Все сомнения и тревоги улетучиваются, когда мы обнимаем друг друга, купаясь в нашей любви. Это наше святилище, наше идеальное маленькое убежище, где мы можем быть самими собой.
Я смотрю на Данте, в моих глазах блестят непролитые слезы.
— Спасибо, — шепчу я.
— Ради тебя я готов пойти на край земли, — говорит он едва слышным шепотом.