— Привет, — сказала Ингрид Баурусу, сноровисто заламывая руки даэдропоклонника за спину. — Дай какой-нибудь ремень, что ли, а то больно прыткий тип. — Баурус очумело помотал головой, и Ингрид с беспокойством спросила: — Я что, помешала? Он вроде убивать тебя собрался.
— Да он давно за мной следит, — ухмыльнулся редгард, блеснув белоснежными, как это водится только у них, зубами. — А я за ним. Такая вот карусель. А я тебя сразу и не признал, нарядную такую. Посвежела, похорошела…
— Да ну тебя, — отмахнулась Ингрид, против воли заливаясь румянцем. — Нашёл время… Надо этого голубчика связать как следует и рот заткнуть потуже, а то в Вейноне ни одного сукиного сына так живьём и не взяли. Яд прямо за щекой, что ли, держат? Броуд-то знает, кто ты такой? А то пошлёт за стражей…
Баурус сделал вид, что очень занят, связывая и обыскивая шпиона Мифического Рассвета, и Ингрид поняла, что кое-каких вопросов ей лучше не задавать.
— Ага, — сказал он, вытащив из-под дублета бретона какую-то толстенную книжищу. — Оч-чень интересно. Слушай, подруга, выручай, а? Я надеюсь, что тебя ещё не все знают в лицо, а мою морду, кажется, весь Мифический Рассвет уже изучил до последнего прыща. Отнеси эту книгу в Университет Таинств, будь так добра. Отдашь её Тар-Мине, а та уже посоветует, что делать дальше. Этого гуся мы, понятно, допросим, но фанатиков очень сложно разговорить, сама понимаешь.
Ингрид почесала в затылке. День у неё назавтра предполагался довольно хлопотный, и переться аж в Университет, за полгорода от Эльфийских Садов, ей не особенно хотелось. С другой стороны, у неё полно всяких старинных побрякушек, с которыми она обойдёт дюжину лавочек, так что соглядатай, ежели вдруг таковой найдётся, может решить, будто кое-что из хабара удачливая авантюристка хочет продать магам.
— Ладно, — сказала она. — Спросить Тар-Мину, отдать книгу ей, ждать, что она скажет. Всё правильно?
Баурус с облегчением кивнул.
— Мне тебя просто Девятеро послали! — с чувством проговорил он.
— Ага, — с тяжким вздохом согласилась Ингрид. — Меня только забыли спросить. Опять.
========== Имперский город, или Загадки при полуденном солнце ==========
Великий Поход По Столичным Лавкам начался вовсе не с лавок, а с дома Умбакано. Эарана от предложения пойти вместе отмахнулась, заявив, что она напарнице доверяет и та лишнего не возьмёт. А Маглир, явившийся под утро, только вяло отбивался и мычал: «Отвяжись, дай поспать!»
— Заездили беднягу, — ехидно сказала Ингрид, подоткнула страдальцу одеяло до самых длинных-острых ушей и пошла собираться.
Старинные украшения Умбакано не заинтересовали, а вот посох он сразу выхватил из рук Ингрид, впившись глазами в навершие. Даже статуэтку Предка бережно поставил в застеклённый шкаф и тут же снова взялся за посох.
— Откуда это у тебя?
— Из Вендира, — поёжившись от воспоминаний, сказала Ингрид. — Лич там был, это его.
— Предок тоже был в Вендире?
— Ага.
Умбакано покивал каким-то своим мыслям, прошёлся по кабинету, резко развернулся к Ингрид и потребовал:
— Моё предложение, касающееся статуэток, остаётся в силе, но всё остальное, добытое в руинах, ты прежде всего показываешь мне, договорились? Если будут предложения от других… коллекционеров или перекупщиков, просто прибавляй десятую часть к назначенной ими цене.
Ингрид чуть пожала плечами. Умбакано был богат и наверняка влиятелен, но ей-то что с того? Для неё он был выгодный покупатель, не более.
— Статуэтки точно будут ваши, как договорились, — безразлично отозвалась она. — Остальное… там видно будет. Вы вон на эти висюльки, — она ткнула пальцем в золотое колье с густо-синими камнями, — даже не глянули толком, а я должна была Хамлофу из «Красного алмаза» отказать, если б он первым их купить захотел? А потом пришла бы к нему снова, и сколько бы он тогда мне за эту фиговину дал? Половину от начальной цены?
Альтмер с досадой посмотрел на упрямую бабу, не желающую соглашаться на его королевские условия. Его мнение о тупых нордах было крупными буквами написано на породистом эльфийском лице, но он сдержался, хотя это явно стоило ему некоторого усилия.
— Хорошо, — пренебрежительно кривясь, проговорил он. — Монеты и побрякушки меня не интересуют. Но айлейдское оружие и старинные доспехи я куплю в любом состоянии. Надеюсь, здесь хватит, чтобы тебя убедить?
Он вытащил из сейфа и швырнул на стол два увесистых кошелька.
— Здесь по пятьсот септимов, — сказал он. — За статуэтку и за посох. Можешь идти.
— Ага, — покладисто отозвалась Ингрид. — И вам всего хорошего.
Остальное, к её удивлению, взял тот самый, просто к слову пришедшийся Хамлоф Краснозубый. Даже медные колечки-серёжки. Даже старинные монеты. Видимо, у торговца драгоценностями имелись свои любители древности в покупателях. Ингрид оставила половину своей доли земляку на хранение и заглянула к Торониру — узнать, нет ли каких новостей от общих знакомых. Торонир не был бы собой, если бы не попытался впарить ей хоть что-нибудь, и она, чтобы не ссориться с очень полезным эльфом, купила туфли с пряжками — в самом деле, не в сапожищах же разгуливать по столичным мостовым. Туфли были удобные, закрытые, надёжно обхватывающие щиколотку, но при этом смотрелись прилично и куда больше подходили к её шёлковой блузе. А пока она их примеряла, Торонир вывалил на неё целый ворох столичных новостей и сплетен. Про облаву в Портовом районе, про перевод капитана Лекса в Анвил (не иначе, хвост кому-то прищемил, не в меру честный служака) и про дивную идею его преемника патрулировать улицы строго по расписанию.
— Надо бы его найти и выучить, расписание это, — развеселилась Ингрид. — Мало ли откуда придётся ночью в пансион возвращаться.
Они поболтали ещё немного, потом Ингрид сказала, что ей надо к магам, и распрощалась. Можно было немного спрямить дорогу к Университету, пройдя Зелёной Императорской Тропой, но Ингрид не любила Дворцовый район, как и Талос Плазу: слишком роскошные дома, слишком презрительные взгляды богатеньких горожан, слишком подозрительные и пристальные — стражников. На хрен такое счастье! Через Арену, где собираются все подряд, от принцев до нищих, и через тихий, зелёный, умиротворяюще-красивый Дендрарий выйдет чуть подальше и подольше, но гораздо спокойнее. Главное, проходя через район Арены, крепко держать в руках сумку с книгой и деньгами. Да, собственно, и в Торговом районе тоже: нищие видели, как она выходила из «Красного Алмаза», и любая похмельная старуха могла сообразить, что откровенная авантюристка не покупать, а продавать добытое заходила к нелюбезному норду, а стало быть, денежки у неё водятся. В один из прошлых приездов в столицу Ингрид, правда, здорово поколотила девицу, пытавшуюся срезать у неё довольно тощий тогда кошелёк, так что половина его содержимого досталась казне. Но, возможно, господа воры запомнили, что здоровенная белобрысая норда охотно заплатит штраф за право самой почесать тяжёлые кулаки о рёбра и физиономию пойманного карманника?
Она бы и сейчас с удовольствием поучила уму-разуму какого-нибудь ворюгу (раздражение после разговора с Умбакано ещё кипело потихоньку в крови, точно вода в котелке на углях), но то ли её и впрямь запомнили, то ли это её желание набить морду хоть кому-нибудь слишком ясно читалось по её лицу, однако она благополучно, никем не потревоженная, добралась до Университета Таинств.
В темноватой и довольно тесной приёмной пришлось просидеть больше часа, пока Тар-Мине передавали, что её хочет видеть какая-то… в общем, хотят видеть, и пока та закончила какие-то свои исследования и нашла время поговорить с посетительницей. Так что Ингрид поневоле вспомнила, что не очень любит ящеров. За чешуйчатые морды с невыразительной мимикой, за змеиный немигающий взгляд, за хладнокровность вообще. То ли дело хаджиты! Глазки щурят, ушки то ставят торчком, то прижимают к голове, а уж по хвосту и вовсе без всяких слов нетрудно догадаться о настроении кошака. Но именно к Тар-Мине послал самозваную помощницу Баурус, единственный из Клинков, кто был Ингрид симпатичен. Словом, она затолкала своё дурное настроение поглубже и просто протянула аргонианке книгу.