Тип вздохнул. Наверное, он и сам так думал.
Для начала они отвезли оружие небольшому отряду, разбирающемуся с гоблинами в заброшенной (из-за нападений этих самых гоблинов, надо думать) шахте. Помогли частью перебить, частью разогнать обнаглевших тварей, получили от командира отряда бумажку с подтверждением, что контракт выполнен, потом расспросили для виду про дорогу на Фанакас, услышали категорический совет даже близко туда не соваться и ушли искать пристанище поклонников Мерунеса Дагона. Места и впрямь были глухие, и авантюристы порядком попетляли по берегу горного озера, прежде чем нашли явно обжитые пещеры неподалёку от очередного рунного камня. Возле него и разбили лагерь.
Пока варилась похлёбка из дичи с дроблёной пшеницей, Ингрид с Эараной до хрипоты спорили, кто из них пойдёт в пещеру. Ингрид напирала на то, что имела уже дела с культистами и жива до сих пор. Эарана возражала, какой прок будет от необразованной норды, если ей в руки попадут — тайком и ненадолго — какие-нибудь записи или она станет свидетелем какого-либо ритуала? Что она во всём этом понимает? Какие выводы сможет сделать? Она же, Эарана, кое-что смыслит, знаете ли, и в магии, и в ритуалах, и вообще получила неплохое образование, если кто ещё не понял.
— А если тебя раскусят и убьют?
— Не так-то это просто, — надменно отозвалась магичка и махнула рукой. От скалы, нависающей над стоянкой, полетели каменные крошки. — А вообще, Ингрид, — укорила Эарана, — ты ведёшь себя так, словно спасение мира — твоё личное дело. А у меня, между прочим, сын есть, и ему в этом мире ещё жить да жить. Или ты правда думаешь, будто альтмеры трусоваты и не склонны к самопожертвованию, потому что живём мы гораздо дольше вас и не хотим лишаться многих, многих лет впереди, не ваших жалких тридцати-сорока?
— Никогда я такого не говорила! — возмутилась норда. — И не думала даже.
— А ещё, — с кривенькой усмешечкой прибавила Эарана, косясь на каменный столб, красными рунами горящий в темноте позднего осеннего вечера, — я хочу выйти из пещер и подойти к этой дурацкой каменюке: что она скажет мне тогда?
Маглир, до сих пор благоразумно помалкивавший, не выдержал и предложил им подраться. Дескать, которая выиграет, та и достойна сдохнуть за дело спасения мира. Выслушал от обеих, что они думают о мужиках, отсиживающихся за бабскими спинами, ядовито спросил: «Проорались? Успокоились? Может, теперь нормально поговорите?» Дамы и правда малость растратили пыл и кое-как договорились, что пойдёт всё же Эарана: у неё действительно и знаний о даэдра и связанных с ними ритуалах куда побольше, и главное оружие мага всегда при нём.
— Но мы тебя подождём денёк, — сказала Ингрид. — Устроим охоту — мяса добыть на обратный путь и всё такое. А ты, как разнюхаешь, что и как, постарайся выбраться к нам, а то я пойду и просто порублю этот гадючник на куски ко всем скампам.
Ингрид с Эараной дежурили по очереди, Маглир не спал всю ночь, а от предложений Ингрид вздремнуть хоть часок, пренебрежительно отмахивался: якобы дома на охоте он сутками не спал, и одна ночь без сна — ерунда, не стоящая внимания. Время от времени он лениво постреливал на шорохи, доносящиеся из темноты, глумливо ухмыляясь всякий раз.
— Вот придурки, — сообщил он Ингрид, когда она уже собралась будить Эарану. — Эти библиотечные мышки думают, будто могут незаметно подкрасться к валенвудскому охотнику! Да не убивал я их, — торопливо прибавил он, потому что Ингрид досадливо нахмурилась. — Пугнул немножко, чтобы не наглели.
— Да я просто вспомнила, как Клинки пытались императора увести в безопасное место, а сами влетели в засаду, — вздохнула она. — Только мы с Баурусом и остались живы. Тебя бы туда с нами.
— Да где уж нам в Клинки, — ядовито отозвался босмер. — Мы уж так… понаёмничаем.
Светало неохотно, будто через силу. Эарана тоже лягалась, цеплялась за одеяло и норовила натянуть его на голову. В конце концов Ингрид это надоело, и она просто поставила эльфу на ноги, держа со спины под мышки, словно начинающего ходить младенца, а Маглир как раз развёл тесто для лепёшек и начал жарить их. То ли вертикальное положение, то ли запах горячего теста привели Эарану в чувство. Она буркнула: «Всё, всё, отпусти», — взяла порядком замызгавшееся дороʼгой полотенце и пошла к озеру.
Они позавтракали, Маглир остался сторожить лагерь, Эарана взяла все четыре тома «Комментариев», и они с Ингрид двинулись к пещерам.
Снаружи никакой охраны видно не было, маленький естественный зал тоже казался пустым, хотя Ингрид была уверена, что вон там и там, в тёмных нишах, прячутся стрелки либо маги. А вот справа виднелась самая настоящая дверь, ярко освещённая несколькими факелами, и возле неё стоял тип в хорошо знакомой красной хламиде. Ингрид почувствовала, как рука у неё сама тянется к алебарде, мысленно закатила себе оплеуху и напустила на себя вид: «Ничего не знаю, наёмники мы».
А Эарана решительно направилась к подобравшемуся привратнику, держа книги перед собой.
— Рассвет разгорается, брат, — уверенно проговорила она.
Видимо, правильно, потому что тот коротко наклонил голову и почти дружелюбно отозвался:
— Приветствуем новый день.
========== Храм Повелителя Облаков, или Чересчур высокая честь ==========
Эарана слегка прихрамывала, но вид имела гордый и самодовольный. В руках она (кто бы сомневался) несла один, зато здоровенный том, а красное одеяние Мифического Рассвета смотрелось на ней как родное. Ингрид только порадоваться могла, что Эаране этот мир дорог, и она намерена сделать всё, от неё зависящее, чтобы в нём мог жить и её сын, и его дети.
Следом за альтмершей брёл, пошатываясь от усталости, аргонианин, накрутивший себе что-то вроде юбки из полотнища с рассветовским полусолнцем. Потом один за другим начали выходить Клинки. Пленных у них опять не было. Похоже, единственным, кого удалось взять живым, так и оставался тот тип, которого Ингрид приласкала рукояткой ножа по затылку.
Ожидая возвращения Клинков, Ингрид обгрызла себе ногти до самых локтей. Так и хотелось ей лично пройтись по логову культистов, чтобы убедиться — живых там не осталось: никакого доверия императорская гвардия у неё по-прежнему не вызывала. Но их с Маглиром оставили охранять выход, придав двоих авантюристов для усиления парочке откровенных новобранцев. Или наоборот. Ингрид посмотрела на мальчишек и с тяжким вздохом сказала: «Присмотрим, ладно уж».
При виде живой и почти здоровой Эараны она выдохнула: «Хвост Исмира!» — сгребла эльфу в охапку и притиснула к себе с такой силой, что та непременно должна была протестующе завопить, что ей больно, что Алебарда — дура нордская, которая вот-вот все рёбра напарнице переломает, что… Не завопила. Даже на какой-то миг позволила себе ткнуться лбом в бронированное плечо.
Но, разумеется, тут же потребовала её отпустить и похвасталась, потрясая облезлым томом:
— Представляешь, что я добыла? «Мистериум Ксаркса»! Настоящий, не комментарии к нему!
— Э-э… — протянула Ингрид, неохотно выпуская магичку (так и хотелось лишний раз убедиться, что жива, что здесь, рядом, что идиотская авантюра закончилась благополучно). — Здорово, ага. Редкая вещь, наверное?
— Дурища, — сказала Эарана, нежно поглаживая обложку. — Редкая… Одна на весь Нирн! Вообще-то, это не просто книга, это артефакт. — И продекламировала, явно читая наизусть: — В двух самых распространённых мифах о своём происхождении Ксарксес предстаёт либо как писец Аури-эля, ведущий записи от начала времён, либо как жрец Аури-эля у меретических альдмеров, которого верховный бог возвысил до божества.
— Да-да, — хмыкнула Ингрид, вспомнив наконец, откуда она знает имя Ксаркс. Книгу леди Синнабар она тоже читала и вполне могла бы выдержку из неё продолжить: «Вторая история отвечает тщеславию высоких эльфов, считающих, что они происходят от аэдра, и при сопутствующих чудодейственных обстоятельствах способны возвеличиться и вернуть себе божественный статус».