Аллея вокруг них зашумела.
— Чего-то затевается, — мрачно заявил Тарплидав. Помахивая слегка мечом, он стоял посередине дороги и наблюдал за тем, как она укорачивается.
— Что случилось, — повернулся к нему Тиррал.
— Холмы остановились, — откликнулся тот. — Сожрали уже полдороги, а теперь остановились. И деревья от них отходят.
— Ну и фиг с ними, — проворчал Тиррал. — Сейчас нам огонь принесут, поджарим их слегка.
Чандруппа, обежав холмы добрался почти до самой воронки.
— В городе жуть, — прокричал он на ходу. — Все разрушено, по камешку раскатали. И пожгли. На месте башни — дыра в земле, будто крот землю рыл.
— Видели мы этого крота, — пробормотал Тиррал. — Чего делать-то, — обратился он к Рри. — Чего поджигать и где?
— В общем, у меня все готово, — ответил ему маг. — Поджечь можно в любом месте, я потом относительно него сориентируюсь сам. Господин Бомбар, — повернулся он к наставнику Таров.
— Да-да, — откликнулся тот поднимаясь. — Вот здесь пергамент, на него нужно высыпать этого порошка.
— Давай, дерзай, — сказал Тиррал Чандруппе. — Вот хоть эти, с краю. Тебе помочь?
— Было бы неплохо, — задумчиво ответил южанин. — Брат с деревьями пляшет. А у меня больше, чем два факела.
Тиррал кивнул, влез на бруствер и прыгнул. Воронка уже налилась водой почти доверху, он не удержался на скользком краю и плюхнулся в холодную воду. Чандруппа помог ему выбраться.
— Давайте, господин Тиррал, — сказал он, протянув два незажженных факела. Тиррал принял их, перехватил поудобнее и запалил. Загорелись они сразу, хорошо и мощно.
— Поехали, — деловито сказал Чандруппа и они направились к ближайшему дереву. В отличие от тех, что пытались поймать братьев на лугу, оно — как и прочие, составлявшие аллею — не пыталось увернуться от огня. Оно вообще не двигалось. Атакованное с двух точек, оно слегка съежилось — будто прикрывая ветвями обожженное место, а потом вдруг сразу вспыхнуло. От него занялось соседнее, потом следующее — через несколько минут горела вся аллея.
Глава 49. Спасение мира
Со стороны воронки раздался крик — подбежавший туда Тиррал увидел, как Тарплидав перебирается через воронку с детьми подмышками.
— Там жарковато, — проворчал он в ответ на вопрос. — Искры летят. Маг и Бомбар улеглись прямо в воду, надеюсь, что они не сварятся. — Его брови и ресницы были немного опалены.
— Куда их? — Тиррал передал факел подоспевшему Чандруппе и подхватил Энолиду.
— Может к берегу? — спросил Чандруппа. — Вроде бы озеро их не интересует.
Действительно, деревья все скучковались у разваленной арки, там же из земли торчало пять или шесть холмов. Луг вдоль берега озера был почти пуст — только Лондруппа, потирая голову и прихрамывая, медленно направлялся к ним.
Деревья, несмотря на свои размеры, прогорели очень быстро. Холмы с одной стороны дороги теперь покрывала зола, да торчали тут и там дымящиеся остатки стволов. Из-за окружающего воронку бруствера показалось бледное лицо Рри.
— Кажется, получилось, — тихим голосом сказал он. — Только я не уверен, что смогу легко перебраться к вам туда.
Края воронки действительно размывались.
— Давайте, я помогу, — сказал Чандруппа. — Вы, господа, — обратился он к Тиру и Тару. — С детьми лучше отойдите к лугу. Мало ли что… А мне брат поможет.
— Хорошо, — кивнул Тиррал подошедшему Лондруппе. — Как ты?
— Не так уж и плохо, — бодрым голосом ответил тот. — Хотя и заставили меня эти деревяшки побегать. Они же еще и подножки умеют делать!
Тарплидав хмыкнул и, взяв за руку Монона, отправился на берег. Тиррал с Энолидой поспешил за ним.
Отойдя подальше, они повернулись. Рри уже стоял на этой стороне, с него ниже пояса текла вода, но мешок и — главное — пергамент, видимо, не пострадали. Лондруппа и Чандруппа тащили из ямы Бомбара. Поучалось у них это не очень — только после того, как к ним присоединился проверивший свои пожитки маг, они смогли окончательно вытянуть наставника Таров из воды.
Через пару минут, мокрые, но целые и вполне даже довольные они направлялись к берегу озера.
Когда им до Тиррала с остальными оставалось буквально нескольких шагов, раздался оглушительный треск, из воронки за их спиной ударил фонтан воды. Вода обрушилась сверху на дорогу и окаймлявшие ее холмы, на фоне непрекращающегося треска послышался гул, земля затряслась. Дорога, вернее ее остатки, начинавшиеся от воронки, встали дыбом, плиты засверкали на солнце. Треск стал громче, гул смолк и холмы, обступившие дорогу и вгрызшиеся в ее плиты, стало выворачивать из земли один за другим. Воздействие было настолько мощным, что холмы буквально подбрасывало в воздух, так, что обнажалась его подошва. От мощного толчка глина осыпалась и от холмов оставался только неровный и неправильный каменный конус, который либо щебнем рассыпался в воздухе, либо лопался при падении на землю. Деревья, уцелевшие при пожаре, выворачивало с корнем и подбрасывало высоко вверх.