— Ну, я пошел.
И действительно, потопал куда-то в сторону скал.
— И что, так ничего у него и не узнаем? — спросил Тиррал у мага.
— Да все равно же он ничего толкового не скажет, — мрачно ответил Рри. — Впрочем, можно попробовать. Эй, подожди! — крикнул он вслед удаляющемуся Пургонду.
Тот остановился, оглянулся.
— Чего еще?
— Ты гном?
Старик пожал плечами.
— Может и гном. Не помню я.
Все стояли и смотрели на него, разинув рот.
— Что это, важно, что ли? — спросил у них Пургонд. — Гном, не гном. Тоже мне, дело.
— Э-э… — начал было прочищать рот Тиррал, но тут его сильно дернули за рукав.
— Что тебе? — спросил он у насупившейся Энолиды.
— Скажи ему, — девочка исподлобья посмотрела на Пургонда. — Скажи ему, пусть вернет тетю Таресиду. И дядю Лонди тоже.
Старик угрюмо смотрел на нее, но маленькая Энолида храбро выдержала его взгляд. Пургонд первым отвел глаза.
— Ну, я пошел?
— Слыхал, что она сказала? — услышал Тиррал голос Чандруппы. И ответ старика.
— Я постараюсь.
Все вытаращились на Пургонда.
— Иди-ка сюда, — дрожащим голосом сказал Тарплидав. — Ты что это, ты можешь…
Старик мученически завел глаза.
— Как же хорошо, когда все погибают, — сообщил он сварливым голосом. — Насколько меньше мороки бывает!
— Ты отвечай давай! — заорал на него Тарплидав.
Пургонд запустил пальцы в волосы и с усилием почесал затылок. Выглядело так, будто он хочет пробить себе пальцами череп.
— Ну, могу, — нехотя сказал он.
— Как?!
— По-разному, — туманно ответил старик. — Ей сколько лет было?
— Девятнадцать, — быстро ответил Бомбар.
— А этому? — Пургонд посмотрел на Чандруппу.
— Тридцать четыре.
Пургонд прикрыл глаза. Его губы шевелились, словно он что-то считал про себя.
— Что делаешь? — не выдержал через пару минут Тиррал.
— Собираю, — буркнул старик. — Не мешай.
Минут через пять всеобщего молчания Пургонд шумно выдохнул.
— Все.
— Что все?!
Эту фразу крикнули все хором. Пургонд поморщился.
— Собрал я их.
— И что?
Старик пожал плечами и промолчал.
— Подожди, подожди, — Рри встал прямо перед ним. — Что значит собрал?
— Ну, это, — буркнул Пургонд. — Все, что в них было перед этим самым, — он изобразил ладонями взрыв, — снова собрал в одном месте так, как было.
— И где они?
Пургонд засопел.
— Не знаю.
— Что значит, не знаю?!
— То и значит. Тут такое дело, или точно собираешь то, что было, или собираешь, что под руку попадется, но в точном месте. Вот. Вы ж просили, чтобы именно их, а не вообще кого-нибудь?
— Да. И где же они сейчас?
Пургонд пожал плечами и развернулся.
— Где-то… там, — он широко развел руки, словно обнимая весь мир.
— А конкретнее?!
Пургонд мрачно засопел и посмотрел на небо.
— Их сильно разбросало, — через минуту сказал он. — Очень сильно.
— И что с того?
— Где-то они там, — старик повторил обнимающий жест. — И еще это… без одежки. Я ее не умею. Совсем.
Тарплидав, казалось, сейчас лопнет.
— Я надеюсь, они не вместе… с этим?
— Нет, с чего бы это, — махнул рукой старик. — Ей девятнадцать, ему… сколько там?
— Тридцать четыре, — каким-то тусклым, внутренним голосом повторил Чандруппа.
— Ну вот, разница-то какая. Если б они в один день родились, то тогда возможно… а тут — нет. Разбросало их.
— Куда разбросало? — плачущим голосом спросил Тарплидав. — В какую хоть сторону?
Старик в третий раз развел руки.
— Во все.
— Вот она, ваша магия! — во всю мочь легких заорал младший Тар. — Да ты хоть представляешь, что она… она же могла где угодно! Без одежды! А там…
Его бессвязные излияния прервал Рри.
— Скажи-ка, уважаемый, а они восстановились… в каком виде? Я не в смысле одежды. Я про… мысли их, память. Понимаешь?
— Чего не понять-то, — буркнул Пургонд. — А что с ними станется-то, с памятью и мыслями? Какое было, такое осталось. Тут я умею. Я только одежку… не получается у меня. Сколько не пробую — штаны с кишками путаются. Проблемы одни…
— Но вы гарантируете, — начал тоненьким голосом Бомбар, — вы гарантируете, что…
— Значит, тетя Таресида жива? — чистый голос Энолиды легко перебил его.
— Жива, жива, — сказал Пургонд, с опаской глядя на девочку. Та, просияв и раскинув руки, бросилась к нему. Хотела, наверное, обнять, но старик не понял, попытался увернуться, но сделал это на диво неудачно — поскользнулся и брякнулся на землю, крепко приложившись темечком о камень.