– Вся структура наружной оболочки и внутренних частей однородная по составу. Красить ее не имеет смысла.
Как правило, любая группа магириков, прибывшая к вершине Прозрения верхом, имела в своем составе сопровождающего из местных, который оставался снаружи и присматривал за животными. Потому что бывали случаи, когда из группы в три, а то и более человек никто не выходил после ритуала Прозрения. Кто погибал, уничтоженный монолитом, а кто переходил в когорту жрецов, тоже лишаясь при этом всего своего оставленного у входа имущества. Так что разумная перестраховка о своем бренном наследстве в виде животных лишь приветствовалась присматривающими за порядком снаружи жрецами. Для этих целей, чуть сбоку, даже возвышались вполне приличные навесы и имелась площадка для карет и повозок. Одиночные всадники тоже старались пристроиться к той группе, у которой имелся свой коневод. Или в крайнем случае поджидали второго напарника-одиночку и проходили обряд по очереди. Но в последнем случае иногда бывали накладки, а вернее, элементарные кражи. Прошедший испытание раньше, уезжал сам и прихватывал вторую животинку, не дожидаясь временного напарника. И отыскать его на тракте, а тем более догнать являлось делом немыслимым.
Скорее всего, именно по этой причине солидная компания из четырех диверсантов привлекла внимание одного из одиночных всадников. Он гарцевал вдоль навесов на таком великолепном и породистом жеребце, что сразу становились понятны его сомнения. Переживал, видимо, за своего красавца и не хотел отдавать даже временно в какие попало руки. А прибывшие на четырех мулах люди выглядели более чем солидно: только одна поклажа в огромных мешках, которую они и не подумали оставлять под навесом и взгромоздили на спины, вызывала уважение, перетекающее в доверие. А уж когда наездник понял, что с мулами остается черноглазая красавица, то и вовсе отбросил последние сомнения. Обратился он при этом к наиболее строго выглядевшему Курту:
– Уважаемые! Могу ли я оставить своего коня вместе с вашими мулами?
Воины «третьей» озадаченно переглянулись, соображая, как более тактично отказать неожиданному компаньону. Ведь наверняка этот мужчина, лет тридцати на вид, и внутри монолита постарается держаться рядом с ними, а при существующем задании чье-либо назойливое внимание только мешало. Но пока остальные подбирали мысленно вежливые слова отказа, Дана внимательно осмотрела магирика и обратила внимание на очень дорогую по местным нормам одежду. Она издали не бросалась в глаза, но при ближайшем рассмотрении вызывала удивление, которое и высказала с улыбкой целительница:
– Сразу видно, что господин не из бедных ашбунов.
– А я этого и не скрываю, – улыбнулся мужчина в ответ. – Поэтому даже хорошо заплачу за присмотр за моим любимцем.
– Да дело не в деньгах, я с удовольствием и даром присмотрю за таким великолепным красавцем, – продолжала Дана. – Мне больше интересно, как это вы решились пройти путь магириков и испытать «момент истины»?
Спрыгнувший наземь всадник скривился:
– По всем правилам подобное паломничество разрешено представителям любого сословия. Будь то крестьянин, князь или сам император.
– Но если вы княжеского рода, то зачем вам становиться жрецом? Ведь к вашим услугам любой целитель, а то и Маурьи, который проживает поблизости.
Теперь уже незнакомец стал хмуриться, рассматривая любопытную женщину и трех изготовившихся к последнему отрезку своего пути людям. Вначале, видимо, ему хотелось ответить грубо, а то и с высокомерием, но по каким-то признакам он вдруг понял, что ситуация не настолько проста, как кажется на первый взгляд. Несмотря на то что красавица остается присматривать за мулами, именно она показалась более авторитетной персоной. В ее интонации, хоть и весьма приветливой, ощущалась сила, власть и законное право задавать любые вопросы. Имеющий отменную интуицию мужчина это прочувствовал и, невзирая на свое высокое происхождение, постарался ответить на вопрос вежливо и обстоятельно:
– Да, я дворянин, хотя мой титул на этом тракте ничего не значит. Поэтому здесь меня можно звать просто Джакомо. Но, к сожалению, Маурьи моему древнему, несколько обедневшему роду не по карману. Да и нет их поблизости от нашего замка. А обстоятельства складываются так, что очень скоро мне понадобится круглосуточное дежурство как минимум жреца возле постели моей любимой супруги. Рисковать своими подданными я не стал, хоть они и настаивали.