В каждом здании лежали останки семей первых поселенцев Фэллс Черч.
От них, заросших плющом, веяло холодом и запретом, а дорожки, ведущие к ним, потрескались от времени.
На одном было написан имя Гилбертов, семья отца Елены, но она немного знала о тех людях, чьи кости покоились там, только то, что один был молодым солдатом, и был убит на гражданской войне.
Елена и Стефан скользили по часовой стрелке от одного мавзолея к следующему рядом со двором церкви.
Елена оставалась снаружи, пока Стефан, используя Силу, исследовал каждую узкую дверь.
Не было никаких признаков того, что Деймон был в склепе Гилбертов, только три серых каменных гроба и пыльная ваза, которая, должно быть, когда-то использовалась для цветов.
Пространство внутри было удушающе узким, воздух — спертым, и Елена была рада уйти после еще одной скорой попытки найти Деймона.
Если бы Деймон жил здесь, то он, конечно, выбрал бы мавзолей её семьи, как бы искусно дразня.
Елена споткнулась, когда они подошли к очередной могилке, и Стефан поддержал её.
«Осторожней,» предупредил он. «Земля неровная.»
Елена посмотрела на более новую часть кладбищу.
«Я больше боюсь что нас поймают и обвинят в вандализме, чем упасть» ответила она.
Стефан наклонил голову, посылая свою Силу вокруг кладбища.
«Тут никого,» ответил он.
Он казался напряженным и уставшим.
Он, наверное, не выпил достаточно крови для того, чтобы внушить кому-то забыть о них, если бы их поймали на взломе могил.
Елена остановилась около очередного мавзолея и посмотрела на руины церкви, вслушиваясь в шум, созданный Стефаном, который пытался открыть дверь гробницы.
По крайней мере, в её кармане сохранился остаток вербены.
Если Катрина выбралась из катакомб, то не сможет на неё влиять.
«Там», — радостно произнес Стефан.
Елена перестала рассматривать церковь и пробралась к нему.
Она была такой же серой и пыльной, как и остальные гробницы, но верхушки двух могил внутри были убраны.
А на одной из них лежала стопка аккуратно сложенной темной одежды.
Елена перебрала ее: все вещи были черными, и все без исключения дизайнерские и, безусловно, дорогие.
И некоторые из них она помнила на Деймоне.
А на другой могиле лежало сложенное одеяло и тонкая книга в кожаном переплете. Елена подняла ее.
Она была на итальянском, казалось, книгой поэзии.
«Стефан, что…» начала она.
Громкий треск проржавевшего метала перебил её, и прежде, чем она успела двинуться вперед, дверь в гробницу захлопнулась.
Послышался громкий удар, как что-то ужасно тяжелое ударило снаружи по мавзолею.
Маленькой здание пошатнулось, и Елена пронзительно закричала.
Но в ответ ей последовала тишина. Дверь была закрыта, и в гробнице царила кромешная тьма.
Какое-то мгновение Елена не слышала ничего, кроме стука собственного сердца, но потом с другой стороны гробницы раздалась ругань Стефана.
«Стефан?» позвала Елена, повысив голос.
Направляясь и к нему, и к двери гробницы, она стукнулась локтем обо что-то в темноте.
«Ой», взвизгнула она, сдерживая слезы, выступившие в ее глазах, и потерла ушиб.
«Не двигайся,» сказал Стефан.
Она даже не услышала, что он к ней идет, как вдруг внезапно он осторожно прикоснулся к ней, положив руку на плечо.
«Ничего не сломано,» сказал он ей. «Может, будет синяк.»
«Мы застряли тут?» голос Елены дрогнул, несмотря на усилия.
Внезапно ее охватил ужас от осознания того, что ее окружают мертвые тела.
Гробница рядом была полна гниющих костей.
Выдержав недолгую паузу, Стефан заговорил, и его тон был мрачнее прежнего.
«Нас закрыл Деймон. Я пыталась открыть дверь, но бестолку. Он подпер ее чем-то, наверное, чтобы ее невозможно было открыть.»
«Вот как». Впервые Елена заметила, каким холодом веяло внутри мавзолея, холодом камня, не знавшего солнца.
Она задрожала.
«Мы найдем выход,» сказал Стефан, понизив голос.
«Или кто-нибудь придет.»
Вдруг он положил руки ей на талию и осторожно поднял.
Через секунду она сидела на краю могилы, а Стефан рядом положил свою куртку ей на плечи.
Какое-то время они сидели молча.
Стефан казался таким успокаивающе твердым рядом с ней, и вскоре Елена позволила себе слегка склониться к нему.
Кто может прийти за ними?
На эту часть кладбища и так заходили редко, не говоря уже о времени наступившей темноты и приближающейся ночи.
Елена почувствовала, как паника сжимает ее грудь и учащается ее дыхание.