— Ты не должен быть здесь, — сказала она дрожащим и приглушенным голосом. — Тебе нужно убираться отсюда к чертовой матери.
— Нет, пока я не поговорю с тобой.
Диана охнула, бросив взгляд через плечо в сторону двери, а затем судорожным жестом руки указала на лестницу.
— Иди. Спускайся вниз. Выйди на улицу.
Я нахмурил брови, и настороженно посмотрел на нее.
— Ты собираешься со мной разговаривать?
Она сжала челюсть.
— Я сказала, иди.
Закатив глаза, я сделал, как просила Диана, спускаясь с третьего этажа, перепрыгивая через две ступеньки за раз, а она спешила за мной, щелкая шлепанцами. Потом пронесся по коридору под мерцающей лампочкой и выскочил в парадную дверь, которая уже не закрывалась. Меня обдул теплый ветерок, и я был благодарен за свежий воздух, когда развернулся на пятках, чтобы встретиться лицом к лицу с женщиной, которую когда-то имел глупость возносить на пьедестал.
— Я не позволю тебе уйти, пока ты не поговоришь со мной, — сказал я, сохраняя низкий и угрожающий голос.
Но она уже уходила в другом направлении, доставая из сумки пачку сигарет.
— Диана, — прорычал я сквозь стиснутые зубы. — Останов…
Она бросила жесткий взгляд через плечо
— Ты можешь говорить тише, черт возьми? Иди сюда.
Диана достала из пачки сигарету и засунула ее между губами, ведя меня к другой стороне здания. Мы оказались в тени деревьев, но мне было хорошо видно Гарри, сидящего в своей машине. Мой путь к спасению.
Она чиркнула зажигалкой и поднесла пламя к концу сигареты.
— Хочешь? — спросила Диана, протягивая мне пачку.
Я посмотрел на четыре оставшиеся сигареты с подозрением, как будто в них могли быть подмешаны мышьяк или цианид. Но разум быстро подсказал мне, что Диана не знала о моем приходе, поэтому у нее не было причин отравлять пачку чем-либо и рисковать потерять свои драгоценные сигареты. Поэтому, несмотря на то, что не курил со школьных лет, принял ее предложение, достал одну сигарету и зажал ее между губами.
— Теперь ты не сможешь сказать, что я никогда тебе ничего не давала, — сказала Диана, снисходительно скривив губы, когда я взял зажигалку и прикурил.
Я фыркнул и закатил глаза к чистому, счастливому небу, наполняя легкие дымом. Затем с трудом выдохнул и закашлялся, зажав сигарету двумя пальцами и вытащив ее изо рта.
— Да, спасибо за рак, — поперхнулся я.
Уголок ее рта дернулся, и я подумал, что она действительно может по-настоящему улыбнуться мне.
Но прежде чем Диана дала себе такой шанс, она прочистила горло и спросила:
— Что ты хотел мне сказать? И потише. Я не знаю, кто нас слушает, и…
— Кто, по-твоему, слушает? — Я скептически наблюдал за ней.
«Она действительно была так напугана или совсем сошла с ума?»
Диана прищурилась от солнечного света, глядя на меня.
— Я думаю, ты уже знаешь.
И с этим пониманием подозрения исчезли из моей головы, и я медленно покачал головой.
— Во что, черт возьми, ты ввязалась, Диана?
— Ничего такого, во что бы я уже не ввязалась, — ответила она, победно пожав плечами и затянувшись сигаретой. — Что ты хотел спросить у меня?
Мне хотелось расспросить ее подробнее о Леви. Как давно у нее с ним отношения, жил ли он с ней, работает ли она с ним или просто греет ему постель. Но мое время с ней было ограничено, и я должен был сосредоточиться на причине, по которой я пришел.
— Дэвид Стрэттон был моим отцом?
Ее глаза расширились от неожиданного вопроса, и она встретилась с моим взглядом.
— О-откуда ты знаешь это имя?
— Я прочитал статью.
Диана выдохнула, сигаретный дым заполнил пространство между нами, и она покачала головой.
— Я не знаю.
— Чего не знаешь?
— Я не знаю, был ли он твоим отцом, — пожала плечами Диана, как будто все это ничего не значило, и снова поднесла сигарету ко рту.
— Как ты можешь не знать?
— Что ты имеешь в виду, как я могу не знать? Солджер, ты хоть знаешь, со сколькими парнями я трахалась, когда залетела?
Мне не хотелось кривиться от ее слов. Я не был ребенком и чертовски хорошо знал, что моя мать перетрахалась с большим количеством мужчин. Но она все еще была моей матерью, и мысль о том, что та может с кем-то трахаться, заставляла меня слегка вздрагивать.
— Но в статье говорилось, что он твой парень.
Диана поджала губы и медленно кивнула, когда неожиданная волна грусти затуманила ее глаза.
— Да… был.
— А разве он не был… — Я заколебался, прочищая горло и сомневаясь, как много мне следует сказать. Не хотелось намекать на разговор с мамой Билли. И не хотелось, чтобы у кого-то еще были проблемы. — Разве он не был высоким? Я… я видел фотографию, и…