— Ну, не знаю, можно ли сказать, что он не против, но… Ной все понимает. И ему хорошо со мной, и, честно говоря, я не могу просить большего. Но, — я заставил себя легкомысленно усмехнуться, — думаю, его психотерапевт теперь получит за это по ушам.
Это должно было быть шуткой, но, черт возьми, я сегодня был просто в ударе, потому что Рэй не засмеялась. Вместо этого она отвернулась, ее глаза наполнились слезами, а нижняя губа яростно поджалась.
Я быстро прижал ладони к ее щекам, обхватив ее лицо руками и вернув ее взгляд к себе.
— Эй, что случилось?
Она прикусила губу в слабой попытке сдержать слезы, прежде чем просто отказалась от борьбы вообще.
— Наверное, он так плохо обо мне думает.
Я покачал головой и нахмурил брови.
— Что? Нет, детка. Конечно, он так не думает. Почему ты так решила?
— Потому что я действительно знаю, как их выбирать, — сказала Рэй, пытаясь улыбнуться своей неудачной шутке. — Мы все знаем, что его отец — кусок гребаного мусора. Но, чтобы добавить оскорбление к травме, первый и единственный мужчина, в которого я позволила себе влюбиться, — бывший заключенный, осужденный за, — она указала жестом на потолок и проследила глазами за этим, — чертово непредумышленное убийство.
— И хранение запрещенных веществ. — Уголок моего рта приподнялся в извиняющейся улыбке, в то время как мое сердце умоляло признать, что она была первой и единственной женщиной, в которую я тоже влюбился.
Слабый смешок сорвался с ее губ.
— О, конечно, я глупышка. Как я могла забыть?
— Детка, Ной не думает о тебе ничего плохого, — заверил я ее, проводя кончиками пальцев по изгибам ее лица. — Все, что его волнует, — это то, что ты в безопасности и счастлива. Вот и все. И Ной верит, что пока ты со мной, так и будет.
Рэй посмотрела мне в глаза, слезы высыхали на ее щеках, и она кивнула.
— Я знаю, что это так, — прошептала она, обхватив мои запястья руками.
— И он тоже, — заверил я ее, чувствуя себя заезженной пластинкой и зная, что никогда не смогу сказать ей достаточно.
Я буду говорить ей столько и так часто, как ей будет нужно.
Таймер пронзительно запищал, давая нам обоим понять, что ужин готов, и Рэй неохотно поднялась с моих колен, слегка коснувшись губами моей щеки. Пока вынимал из духовки запеченного морского окуня, Рэй, к моему огорчению, пошла переодеться во что-нибудь более удобное. Когда через несколько минут она вернулась, я уже накрывал на стол, мгновенно улыбнувшись при виде ее в моей футболке и с собранными на голове волосами.
Библиотекарша Рэй, возможно, самая сексуальная из ее личностей, но эта Рэй… комфортная, настоящая и расслабленная…
Она превосходила все фантазии.
Эта больше всего походила на мою. Та, которая больше всего мне подходила.
— Ты снова смотришь на меня так, — сказала Рейн, вставая рядом со мной, чтобы помочь накрыть на стол.
— Как? — Я приподнял уголок рта в дразнящей улыбке.
— Взгляд, которым ты смотришь на меня, когда я думаю, что ты собираешься, наконец, рассказать мне о своих чувствах, но потом ты находишь что-то еще, чтобы отвлечься. И это прекрасно. Я понимаю, и это ничего не меняет между нами. Но… это тот самый взгляд. И я знаю это, потому что знаю, что смотрю на тебя точно также.
Я не смог сдержать смешок, который мягко зарокотал в моей груди. Как она так точно меня раскусила, просто уму непостижимо.
Мое сердце бешено колотилось о ребра, охваченное неопределенной паникой, которая, как я знал, была абсурдной.
— Рэй, — сказал я, наблюдая, как она занята тем, что расставляет три тарелки.
— Я не пытаюсь тебя обвинить, Солджер. У нас не такие отношения. Мы делаем все в своем собственном темпе; мне нравится, что мы можем это делать. Ты скажешь то, что тебе нужно, в свое время. Я просто…
— Я люблю тебя.
Последняя тарелка выскользнула из ее рук и упала на место Ноя за столом, когда она повернулась ко мне лицом, ее губы приоткрылись, а глаза уже наполнились новыми слезами
— Что?
Теперь, когда эти слова прозвучали во вселенной, моя грудь наполнилась новой уверенностью, чувством свободы, когда я сжал ее плечи в своих руках и повторил:
— Я люблю тебя, — четко выговаривая каждое слово и наслаждаясь ощущением каждого из них на моем языке.
Рэй зажала рот рукой, смеясь сквозь слезы.
— Не знаю, почему я так удивлена. Я уже знала… То есть думала, что знала, и…
— Что вы, ребята, делаете? — Ной вошел в комнату, оглядывая нас с нахальством угрюмого подростка.