Ной подтянул колени к груди и обхватил их руками.
— Мне очень жаль, что твоя мама умерла, — пробормотал он тихо, почти неловко. Как будто не знал, правильно ли это сказал.
— Спасибо, дружок.
— Кто-то убил ее?
Опустив взгляд на свои руки, сцепленные между коленями, я едва заметно кивнул.
— Да, мы так думаем.
Любому человеку любого возраста было сложно осмыслить и переварить это, не говоря уже о ребенке, который никогда не знал смерти за свои короткие тринадцать лет. И можно было предположить, что, войдя в их жизнь, я приведу с собой черного ангела смерти на плече.
«Но», — напомнил я себе, — «ты также дал им защиту и силу, которых им не хватало раньше. А это уже кое-что значит. Должно значить».
— Ты знаешь, кто это сделал? — спросил Ной, нахмурив брови, пытаясь осознать трагическую и тревожную правду о том, что кто-то может быть способен намеренно лишить жизни другого человека. Что кто-то может захотеть этого.
— У меня есть предположения, — подтвердил я, сохраняя в тайне, кто именно.
Встречался ли Ной с Леви во время своих визитов к отцу? Встречался ли он с моей матерью? Что именно видел этот ребенок?
Нет. Я не мог допустить этого. И никогда бы не спросил. Мы бы никогда не заговорили об этом — если бы Ной сам не захотел. Размышления об этом сейчас только дали бы волю моему воображению, и ничего хорошего из этого не вышло бы.
— Надеюсь, копы поймают плохих парней, — сказал Ной, положив подбородок на колени.
— Я тоже.
— Но… — Его глаза встретились с моими со зрелой искренностью, наши души соединились. — Если они не сделают этого… ты сделаешь, верно? Ты достанешь их?
Гулкий стук моего сердца отдавался в моей ноющей голове, когда я внезапно осознал, что Ной возвел меня в ранг своего героя.
Я был его героем. Суперменом. Богоподобным существом, каким большинство мальчиков представляли себе своего отца.
У меня никогда не было ничего подобного. У меня был дедушка, и я безумно любил его, но всегда видел его таким, какой он есть, — стариком. Моя преданность была связана с чем-то другим — с моей матерью и нескончаемой потребностью защищать ее от ее собственных демонов.
Но я стал для Ноя тем, чего у меня никогда не было, и не собирался снимать эту маску сейчас.
— Если они когда-нибудь осмелятся прийти сюда, — сказал я, удерживая его взгляд силой своего собственного, — я достану их.
«Для тебя, Рэй, и мамы… Клянусь Богом, я их достану».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
МЕЖДУ КАПЕЛЬКАМИ ДОЖДЯ
Детектив Сэм Льюис позвонил мне на следующее утро после того, как было найдено тело моей матери.
Я был на работе, разгружал продукты, когда раздался звонок, и не стал терять ни секунды, прежде чем ответить.
— Дай мне минутку, — попросил я Говарда. — Это очень важно.
Он отмахнулся от меня сочувственным, понимающим кивком.
— Делай то, что должен.
Как только я пришел на работу, извинился за то, что не пришел вчера. Благодаря Рэй и ее звонку, который она сделала по дороге на работу, Говард знал, что в семье произошло чрезвычайное происшествие, но только после того, как пришел утром, он узнал, что моя мать умерла.
Однако Говард не знал, что она была убита.
Я хотел избежать вопросов. По крайней мере, на данный момент. Последнее, что мне было нужно, — это чтобы все в городе снова смотрели на меня обвиняющими и вопросительными взглядами, задаваясь вопросом, не оказалось ли мое прошлое на пороге дома моей матери. Не понимая, что именно ее жизнь в конечном итоге запятнала мою.
Я поспешил в кладовую, подальше от всех, кто мог бы подслушать, и ответил на звонок, прежде чем детектив Льюис успел повесить трубку.
— Привет, Сэм, — поздоровался я, затаив дыхание. — Как дела?
— Что ж, звоню сказать, что у меня хорошие новости, — сказал он, дав мне ответ, на который я надеялся. — Мы нашли Леви.
Я нахмурился с мгновенным подозрением.
— Ого, как быстро.
— Он знал, что мы приедем. Я имею в виду, хочешь верь, хочешь нет, но тот просто тусовался у твоей мамы. Сказал, что живет там.
Я кивнул в сторону стопки консервированных супов.
— Да, я просто… не знаю. Наверное, я ожидал, что он сбежит или что-то в этом роде.
— Нет. И на самом деле, Леви казался измученным. Знаешь, словно почти почувствовал облегчение. Это было странно. Но главное, что он у нас. Леви признался, что подсыпал ей в наркотики фентанил с намерением убить ее, и согласился назвать имя другого парня, с которым он работал. Кое-кто, по его словам, тоже был в этом замешан.