И когда серый каменный фасад «Уэйуорда» превратился в ничто позади меня, я поехал к двум детям, которым был нужен. И жене, которая меня любила. И городу, который показал мне прощение, в котором я нуждался. И дому в историческом Ривер-Каньоне, которым, знал, дедушка гордился бы, узнав, что я называю его своим.
И я тоже.
Я гордился тем, что называл все это своим.
БОНУСНЫЙ ЭПИЛОГ
ЛЮБОВЬ, УДАЧА И ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ
Тридцать пять лет
В своей жизни я пережил то, что большинство людей никогда бы не испытали.
Я был свидетелем кончины моих бабушки и дедушки.
Украл последний вздох у своего лучшего друга.
Сидел в тюрьме и умирал — дважды.
Но из всего, что я сделал, из всего, что видел, выезд за пределы штата Коннектикут не входил в их число.
Конечно, это никогда не входило в мои планы.
Мои бабушка и дедушка время от времени упоминали о поездках — о походе на побережье Лонг-Айленда, о поездке в горы Пенсильвании или о посещении исторических улиц Бостона, а также о других местах. Но всегда что-то стояло на пути, не давая нам отправиться в одно из наших путешествий на выходные и не позволяя бабушке и дедушке показать мне больше, чем город, в котором я вырос, пока смерть не забрала их обоих и не оставила меня.
Но даже когда они исчезли из моей жизни, мечты о побеге так и остались мечтами. Я потратил годы своей жизни, пряча деньги под кроватью с твердым намерением забрать маму — брыкающуюся и кричащую, если понадобится — и убраться к чертовой матери из этого города, из этого штата… со всего чертова побережья. Все, что угодно, лишь бы дать нам чистую страницу, которую можно заполнить блестящей новой жизнью, вдали от зависимости и наркоторговли, но…
Ну, мы все знаем, что из этого вышло.
Боже, даже после того, как я начал новую жизнь в Ривер-Каньоне и во второй раз встретил Рэй, мы говорили о том, чтобы съездить к ее сестре, Сторми, в Салем в штате Массачусетс, как только закончится мой испытательный срок. Это была хорошая идея, которую я с нетерпением ждал. Все, что знал об этом легендарном городе, я почерпнул из книг или интернета. И фантазии о том, чтобы увидеть его своими глазами, были приятными.
Но судьба снова распорядилась иначе и решила, что я должен побывать в раю, прежде чем увижу что-то еще на земле.
Последовали месяцы анестезии и физиотерапии, а потом, когда очнулся после третьей и последней операции по восстановлению моих внутренностей, я сказал Рэй, чтобы она перестала быть моей девушкой и стала моей женой.
У меня не было кольца. Я не подумал, прежде чем произнести эти слова. Просто открыл глаза, увидел ее рядом — как после того, как вернулся к жизни во второй раз, — и потребовал, чтобы мы начали играть роли, которые нам суждено было сыграть.
Мужа и жены.
Она молча согласилась. Безмолвный кивок — это все, на что Рэй была способна, когда сжала мою руку и позволила слезам свободно течь на мое отвратительное больничное одеяло. Плакала ли она от предложения или от того, что я вообще проснулся, я так и не спросил. Да это и не имело значения. Потому что в тот момент меня больше ничего не волновало — ни вопросы, ни поездки, ни то, что я увижу за пределами Коннектикута.
Все, что имело значение, — это Рэй, Ной и я. Ну, то есть до тех пор, пока Рэй не обнаружила, что не так уж неожиданно забеременела, и наш второй сын появился на свет самым идеальным образом — неожиданно и без ожиданий героизма.
И в тот момент все, что имело значение, — это Рэй, Ной, Майлз и я, и наша жизнь как семьи из четырех человек.
Научиться ухаживать за младенцем благодаря лучшей учительнице и матери, которую я когда-либо знал.
Наблюдать, как Ной становится старшим братом.
Повышение с должности помощника менеджера до партнера в «Фиш Маркете».
Переезд из трейлера по адресу 1111 Даффодил-лейн в собственный дом в историческом районе Ривер-Каньон недалеко от дома Патрика Кинни.
Приобретение еще одной кошки для Элевен, щенка для мальчиков и встроенных книжных полок от пола до потолка для нас с Рэй.
Пока мне не стукнуло тридцать пять, и я не решил, что пора расширить наш маленький счастливый пузырь за счет перемен и новых приключений.
Рэй убедила меня встретиться в тюрьме с Леви Стрэттоном — моим бывшим врагом и неожиданным дядей. И после того первого визита я решил появляться у него каждые две недели, как по часам.
Хотите верьте, хотите нет, но я понял, что Леви мне очень нравится, и, хотите верьте, хотите нет, но я ему тоже понравился.
Это произошло неожиданно и нехотя для нас обоих. Но когда это произошло, это ударило по нам обоим, как товарный поезд. Сильно и быстро. Слишком быстро, чтобы мы успели что-то предпринять, пока ущерб уже не был нанесен.