Но я сделал вид, что не заметил его.
Мне было интересно, где его мама или папа. Знали ли они, что он отсутствовал, или знали, что их ребенок занимается тем, что подглядывает за новым парнем в городе. И я сдержал смех, когда он слишком сильно наклонился влево и споткнулся о собственные ноги.
— Черт, — пробормотал мальчишка себе под нос, осознав, что раскрыл свое прикрытие, но тут же повернулся к стойке с бананами и сбил несколько гроздей с крючков. — Ах, блин…
Я встал, стряхивая крошки от сэндвича с передника.
— Не волнуйся. Я уберу.
— Что? Н-нет, это… — Он оглянулся через плечо и пробежался глазами по моему телу, а затем они расширились от благоговения. — Вау. Ты, типа, очень высокий.
— Ха. — Я демонстративно прижал руки к голове и посмотрел в пол. — Посмотри на это. Наверное, да.
— А какой у тебя рост?
— В последний раз, когда проверял, — я указал на светящуюся вывеску «Продукты», под которую мне регулярно приходилось подныривать, чтобы протереть пол между яблоками и апельсинами, — ровно столько, сколько нужно, чтобы стукнуться об это головой.
Парень уставился на вывеску, раскрыв рот в шоке.
— Ого.
— Да. Я все время прошу Говарда передвинуть ее, но, — я пожал плечами, — что поделаешь?
Я опустился на колени, чтобы собрать разбросанные бананы, и ребенок имитировал это движение, чтобы помочь.
Мальчишка не переставал смотреть мне в лицо.
— Моя мама сказала, что ты был в тюрьме, — выпалил он, и я не смог удержаться от смешка.
Блин, я любил детей. Они не страдали херней. Они спрашивали то, что хотели спросить, говорили то, что хотели сказать. С ними не надо было ходить вокруг да около, и я ценил это гораздо больше, чем пристальные взгляды и перешептывания за спиной.
— Был, — ответил я, кивнув.
— Так вот откуда у тебя этот шрам?
Я покачал головой, возвращая бананы на их законные места.
— Нет. Этот шрам у меня появился до…
— Ной!
Малыш обернулся на внезапный звук женского крика, который, по-видимому, был его именем.
«Это мама», — подумал я, поворачиваясь лицом к женщине в мешковатом свитере, узких джинсах и черных ботинках, несущей корзину с продуктами.
Ее волнистые светло-коричневые волосы могли показаться кому-то унылыми, но мне они напомнили шерсть Салли. Мягкие. Неотразимые. Утешительные.
«Как волосы Рейн».
Внезапная мысль принесла странное чувство облегчения, которого я не испытывал уже давно, а также любопытный привкус дежа вю.
И, наверное, мне не стоило так пялиться. Особенно если учесть, как сильно меня раздражало то, что весь город пялился на меня. Но ничего не мог с собой поделать, ведь в последний раз я смотрел на такую красавицу, когда спас пятнадцатилетнюю девочку много лет назад.
Мама Ноя поспешила встать рядом с ним, потянув его за рукав, поправляя корзину на руке, а я взял бананы из его протянутой руки.
— Ной, я тебя повсюду искала.
— Извини. Я просто…
— Мы должны вернуться домой и приготовить ужин. У тебя еще есть дома…
Когда я встал, женщина ахнула, прежде чем прочистила горло, как будто ей было стыдно, что она вообще ахнула.
— М-мне жаль, что он тебя побеспокоил, — сказала она, отводя взгляд, чтобы посмотреть на вещи в своей корзине. — Давай, Ной. Пошли.
— Все в порядке, — ответил я, вытирая руки о фартук. — Было приятно поговорить с кем-то.
Женщина сглотнула, некоторое время разглядывая меня. Затем она заставила свои губы улыбнуться.
— Ну что ж, хорошего дня.
— Да, и вам тоже. — Я помахал рукой ее сыну, которого уже уводила мама. — Пока, Ной. Спасибо за беседу.
— Пока, — оглянулся через плечо и помахал мне в ответ Ной, слегка скривив рот. — Увидимся.
Я засмеялся про себя, повернувшись и убирая обертку от своего сэндвича. Потом бросил ее в мусорное ведро и вернулся к работе, не забыв при этом удариться головой о вывеску «Продукты». И все это время, пока не сел на велосипед и не поехал домой, я думал о Ное и о первом честном дружеском, хотя и коротком, разговоре, который у меня состоялся с тех пор, как я приехал сюда.
И я думал о Рейн.
Тюрьма, если и научила меня чему-то, так это строгому распорядку дня, благодаря жесткому режиму, в котором они держали нас, заключенных. Поэтому почти сразу после того, как я поужинал консервированным супом и крекерами, потратил час на то, чтобы снять деревянные панели во второй спальне. Затем принял душ и лег в постель с книгой, которую недавно начал читать — сборником рассказов и стихов Эдгара Аллана По.
У жены Гарри была целая библиотека книг, которые я еще не читал, и я был благодарен ей за то, что она передала мне несколько книг, чтобы я мог занять себя в свободные от работы и сна часы.