– А, ты вернулась, – пробормотал он.
– Не вернулась, а вернулся, – последовал неожиданный ответ. – Между прочим, меня Чип зовут. И сегодня со мной мой кузен Дейл.
Вторая мышь возбужденно кивнула. Она была вся коричневая и заметно пухлее первой.
– Ого. А что, есть причина?
– Ну, как я вчера сказал, тебе в еду наркотики кладут. Если ты хочешь что-то с этим поделать, тебе нужен дегустатор, чтобы выяснить, что заражено, а что нет. То есть, ты же не можешь совсем есть перестать. А если тебе нужен дегустатор, то Дейл к твоим услугам. Поесть он просто обожает.
– Но если он станет есть пищу с наркотиками, разве они на него не подействуют?
– Подействуют. Но Дейл так любит поесть, что ему все равно. Собственно говоря, ему так даже приятней. Он считает, что после сытного обеда полагается поспать. Правда, Дейл?
Вторая мышь энергично кивнула. Казалось, она аж дрожит от радостного предвкушения.
– Итак, если ты не против, он может начинать, – закончил Чип.
– Отлично, – улыбнулся пленник. – Будьте как дома.
– Ну вот, Дейл, давай за дело, – сказал Чип. Возбужденно пискнув, Дейл забрался на поднос и стал обнюхивать хлеб. Какое-то мгновение он, склонив голову набок, похоже, размышлял, а затем откусил немного, опять возбужденно пискнул и перешел к сыру.
– Судя по всему, с хлебом все нормально, – констатировал Чип, а затем добавил: – И с сыром тоже. – Дейл, еще пару раз пискнув, подпрыгнул, передними лапками ухватился за край кружки с вином, после чего принялся балансировать на краю кружки и с предельным сосредоточением хлебать вино. Наконец он покачал головой, гневно пискнул, затем упал с кружки и взялся обнюхивать виноград.
– Он говорит, вино дерьмовое, – продолжил Чип, – но наркотиков там нет. Так-так, дальше. И что мы тут имеем?
Дейл, опять с жутко сосредоточенным видом, изучал виноградины. После некоторого колебания он осторожно откусил от одной кусочек и начал жевать. Тут счастливая улыбка расползлась по его мордочке, а затем его крошечные черные глазки закрылись, он осел на бок и захрапел.
– Ну вот, – сказал Чип. – Нажрался наркоты. Я же говорил. Не ешь виноград, и все будет в порядке.
Зубами ухватив Дейла за хвост, он поволок спящую мышь к трещине в каменных плитах.
– Завтра увидимся, – попрощался он, и обе мыши скрылись из виду.
Пленник сел и стал размышлять. «Что ж, – подумал он, – либо я галлюцинирую, и в этом случае я точно накачан наркотиками, либо эта мышь и впрямь со мной разговаривала, и в этом случае мне, пожалуй, лучше предположить, что она знает, что делает. Так или иначе, виноград мне лучше не трогать».
Приняв решение, он взял чашу с виноградом и принялся одну за другой запихивать виноградины в небольшую дыру в стене над тюфяком.
Тусона быстро шагала по Третьему кольцу, пробиваясь сквозь шум и толкотню людного города. Утреннее солнце уже светило вовсю, но здесь, высоко в горах, оно казалось сухим, не таким жарким, смягченное приятными ветерками, которые то и дело задували со снежных вершин вокруг Мазафака. Все здесь казалось свежим и чистым, а воздух благоухал сосновыми лесами, что покрывали склоны гор к западу.
К своему удивлению Тусона вдруг поняла, что напевает себе под нос. Впрочем, нетрудно было понять, откуда взялось хорошее настроение. Ей наконец-то удалось скинуть с хвоста Арви, который, точно болотная пиявка, лип к ней с самого Дураца. Едва они прошли за городские ворота, как она ускользнула в боковой проулок, пока Арви указывал какому-то купцу на конкретные изъяны дизайна колеса его телеги. Тусона искала «Уголок шамана». Ей хотелось поскорей туда добраться, а потом где-нибудь затихариться, пока не придет пора двигаться дальше.
Мазафак был распланирован очень логично. Центр города, подобно акрополю выстроенный на вершине холма с крутыми склонами, прославился у местных жителей как Старый Мазафак. Остальная часть города сгрудилась вокруг подножия холма в виде целого ряда круговых улиц.
Третье кольцо было просто-напросто третьей по счету улицей от холма, а адрес «Уголок шамана», Восточная-17 всего-навсего означал, что это семнадцатый дом в восточном секторе этой улицы.
Уже через несколько минут Тусона, нервно озираясь, стояла перед вычурной витриной лавки. Ей почему-то казалось, что Арви намерен ее разыскать, и от этого у нее на душе кошки скребли. Он очень хотел, чтобы она познакомилась с его зятем, издателем ежедневной газеты в Старом Мазафаке. Арви уверял Тусону, что тому парню страшно захочется напечатать статью о столь одаренной воительнице, и что он, вполне вероятно, сумеет помочь ей в ее поиске.
– Он знает обо всем, что тут в округе происходит, – уверял ее Арви. – Он руководит очень влиятельной газетой. Не стоит недооценивать «Правду Старого Мазафака». – Однако Тусона подозревала, что Арви просто отчаянно пытается заполучить эскорт для последнего этапа своего путешествия, от Мазафака до Жлобиуса. Ну и клят ему в нос. Пусть теперь нанимает себе этот эскорт.
В последний раз оглядевшись по сторонам, Тусона толкнула дверь «Уголка шамана» и под звяканье колокольчика вошла. Внутри царила приятная прохлада и полутьма. По обеим сторонам лавки стояли стеллажи, на полках которых ряд за рядом располагались банки, коробки и пакеты. По центру помещения шла двойная линия кадок и бочонков. На каждой крышке лежал ковш. Над ними с потолка свисала табличка с надписью «Бери и смешивай».
Тусона улыбнулась себе под нос, заметив, что одна из кадок помечена как «Тертый бычий член». Она подняла крышку и чуть не упала, когда запах ударил ей в лицо с силой брошенного с двух метров кирпича. Кадка оказалась почти полна беловатого, зернистого на вид порошка, который вонял хуже компании старых козлов после бурной ночи. Кривясь, она плюхнула крышку на место и сделала пару глубоких вдохов, а затем прошла вдоль стеллажей, разглядывая банки и коробки.