Тарл с трудом сглотнул, отчаянно стараясь не потерять контроль над содержимым своего желудка. Не в последний раз он пожалел о том, что бросил замечательную, совершенно безопасную работу в орквильском клубе «Голубой Бальрог»…
Главные силы орков ударили по сидорцам как молот, и все же невесть как ряды защитников устояли. Люди сражались отчаянно. Оркские клинки, казалось, налетали на них со всех сторон, а коварно зазубренные наконечники длинных копий, которые совали орки из задних шеренг, то и дело старались их пронзить. Сталь звенела о сталь, клинок прорубал плоть, мучительные крики раненых наполняли воздух, а земля под ногами скользила от красной и черной крови. Но в самом центре всего этого безумия твердо стоял Иссимус, и его ободряющие выкрики перекрывали шум сражения. Над генералом развевался Сидорский штандарт с белым цветком табогеи на зеленом поле, а рядом с ним бились Роман и Тусона. Громадный меч Ронана сеял панику во вражеских рядах, его удары надвое разрубали орков, а рука Тусоны била быстрее змеи, ее клинок безостановочно вспыхивал и гас. Никто из орков не мог им противостоять, и груда тел росла. Но когда один орк падал, другой тут же занимал его место, и сидорцев медленно, но верно начали теснить.
Левое крыло оркского воинства атаковало гномов с несколько меньшим энтузиазмом, ибо орки и гномы – старые враги. Один вид мощных приземистых фигур с раздвоенными бородами, сверкающих глаз и бритвенно-острых топоров почему-то всегда выбивал орков из колеи. Тем не менее они с жаром бросились в атаку. Суровые и решительные гномы молча защищались. Хотя числом орки превосходили их вдвое, гномам все же удавалось удерживать свои позиции на возвышении, и орки никак не могли продвинуться ни на шаг. Однако и гномы в свою очередь никуда не двигались, видя, как внизу, на Беломорканале, их сидорских союзников теснят превосходящие силы врага.
Атака орков ненадолго захлебнулась, и, Рокенролин начал перестраивать ряды своих воинов, подумывая о контрударе. Но тут еще одна крупная фаланга отделилась от главных оркских сил, поддерживая атаку на гномов, и по их кроваво-красным знаменам Рокенролин понял, что это остеры – не орки, а люди, которым не нужно было преодолевать врожденный страх к его бойцам. Вздохнув, он приказал армии отбить очередную атаку, и гномы сурово ожидали, пока вверх по холму к ним неотвратимо катила вторая волна нападавших.
На правом крыле орки широким фронтом атаковали вагинов. Дамба, однако, была крутой и высокой, и орки очень скоро обнаружили, что на нее очень трудно взобраться. Некоторые из них побежали дальше на север, а затем атаковали по верху, но вагины забаррикадировались, всадив заостренные колья в землю по всему берегу до самого моря, и северный край отряда Мартина легко отбивал атаки. Многие орки все же сумели одолеть склон и сразу атаковать противника, но их без труда отбросили. Большая часть орков, однако, ринулась на юг по косогору вдоль подножия дамбы и налетела на поджидающий их отряд Крага. Здесь завязался неистовый и кровопролитный бой. Никто из вагинов никогда еще так не бился, и все же их подготовка и вера в себя сослужили хорошую службу. Хотя многие падали, хотя их стильные кожаные куртки рвались, а полотняные рубашки обагрялись кровью, сверкающие оркоубойные клинки их товарищей обеспечивали щедрое возмездие. А в самой гуще крутящийся боевой топор Крага возводил такой барьер, какого ни один орк преодолеть не мог.
Сидорцы по-прежнему отступали. Обычно это бывало совсем неплохой тактикой, ибо скользкая от крови и загроможденная трупами земля мешала атакующим, но такова была мощь атаки и тяжесть потерь среди защитников, что отступление в любой момент грозило перейти в беспорядочное бегство. И все же докричавшемуся до хрипоты Иссимусу невесть как удавалось удерживать своих солдат. Штандарт по-прежнему реял над его головой, а Ронан с Тусоной бились рядом. Громадное число орков уже полегло, и все же они безостановочно напирали. Наконец Ронану показалось, будто напор на их участок фронта ослаб, хотя на сидорцев справа и слева давили все так же неистово. В усталом недоумении он оперся о меч, пытаясь сообразить, отчего так получилось. А затем ряды атакующих орков разделились, оставляя коридор, подобно стреле указывающий точно в центр сидорских шеренг, и в этот коридор хлынул мощный поток южан на кошмарных уродищах.
На мгновение в рядах сидорцев воцарилась мертвая тишина, пока все солдаты разглядывали летящее на них воплощение ужаса, после чего в сумятице оскаленных зубов, бьющих копыт и рубящих ятаганов кавалерия врезалась в пехотинцев. Иссимус по-прежнему стоял твердо, как и те, что были с ним рядом, однако весь остальной фронт рвался, как тонкий пергамент, сидорцы разворачивались и бежали, а торжествующие южане преследовали их, срубая прямо на бегу.