Дальше его ждала короткая прогулка по Кингс-роуд, сквозь поток развозящих на короткие дистанции серебристо-голубыхдвухместных такси, прямо к элегантному кирпичному зданию в «стиле Регентства», адрес которого передала ему Пола Ли несколько минут назад.
Борис сообщил, что в этом здании с видом на небольшую площадь с высокими платанами находятся феноменально дорогие явочные квартирки для миллиардеров, и Юрий без труда убедился в правильности описания, насчитав пятерых охранников в штатском, из всех сил делающих вид, что они небрежно слоняются по площади.
«Интересно, сколько охранников я не увидел? — подумал Альстер, шагая по старинной мостовой. — И как скоро меня остановят, чтобы спросить, что я тут забыл?»
Но система безопасности, очевидно, была более продумана, чем рассчитывал Юрий: охрану, очевидно, предупредили о предстоящем визите, поэтому та никак не проявила себя. Сверившись с высветившимся на очках адресом, он потянул на себя глянцево-чёрную деревянную дверь и оказался в полутёмном вестибюле.
Стоящие там мордовороты уже не притворялись праздными зеваками. Сумрачно оглядев Альстера, они сверили личность с электронным досье, после чего один из них молча нажал на клавишу вызова лифта.
Спустившееся дребезжащее угробище, видимо, являлось музейным экспонатом, так как работало тут, очевидно, со дня постройки дома. Но несмотря на древность конструкции, лифт, гремя и стеная, поднял Юрия на пару этажей вверх, даже не дав ему толком насладиться видом антикварных кнопок и латунных ручек.
Пола Ли ждала его на площадке. За столетие, прошедшее с момента их знакомства, она почти не изменилась, разве что стала чуть более изящной. Циклы баснословнодорогих процедур по сокращению теломер, подарившие ей неограниченно долгую жизнь, словно выели её нутро, оставив морщинистую оболочку в форме женщины.
— Я благодарна, что ты так быстро откликнулся на нашу просьбу, — прощебетала она, увидев Альстера.
Юрий ограничился тем, что посмотрел на неё словно на расшалившегося ребёнка, проходя в открытую дверь пентхауса. Оказавшись внутри, огляделся вокруг. Увы, в отличие от допотопного лифта, интерьер помещений ничем не удивлял: мраморные полы, высокие потолки с лепниной, позолоченные люстры освещали потемневшие от времени полотна старых мастеров в массивных рамах.
Мебель, стоящая в комнате, в общих чертах соответствовала помещению — тяжёлая, с множеством резных элементов из бархата и позолоты. Мысленно представив себе, как он полулёжа пытается работать за одним из расположенных в комнате бюро, Юрий отнёс мебель к периоду Людовика XVI — только тогда дизайнерам мебели было откровенно плевать на удобство эксплуатации их творений.
Бегло оглядев интерьер, Альстер перешёл к главному блюду — Эйнсли Зангари, который терпеливо ждал его стоя в центре гостиной.
«А ты умеешь удивить», — подумал Юрий, оглядев подтянутую фигуру босса.
Хотя ничего удивительного, конечно, в этом не было. Самый богатый человек в мире тратил на поддержание своей противоестественной молодости средства, явно превосходящие бюджет какой-нибудь средней страны третьего мира. Его противовозрастная терапия точно выходила за рамки стандартной процедуры удлинения теломер, на которую Юрий даже при своей огромной зарплате начальника отдела был вынужден копить целое десятилетие.
Чёрт побери! Да Эйнсли выглядел моложе, чем при их предыдущей встрече! При взгляде на него любой, кто был с ним не знаком, с уверенностью сказал бы, что этот мужчина хорошо сохранился для своего сорокалетнего возраста. Даже его волосы превратились из серебряных обратно в блестяще-каштановые, как будто прежняя седина была не более чем сезонным изменением окраса.
— Рад тебя снова видеть, Юрий, — улыбнулся босс, протягивая руку.
«Рукопожатие тоже молодое и энергичное, — подумал Альстер, тряся руку, — в отличие от моего».
— Давайте сразу перейдём к делу, — произнёс он. — Пола говорила, что это срочно.
— Да, да… всё верно, — всплеснул руками Эйнсли. — Позвольте, я познакомлю вас. Это Гвендолин.
Босс указал на совсем юную девушку, аккуратно примостившуюся на краешек одного из старинных диванчиков.
— Рад с вами познакомиться, — машинально сказал Юрий.
Борис без труда распознал индивидуальные черты её лица, но ни в корпоративной, ни в мировой базе ничего о ней не было. Вообще ничего. Это дурной признак. Значит, она настолько важна, что о ней заботится специальный отдел Корпорации, старательно убирающий из общего доступа сведения о руководстве и членах их семей.