Он оглянулся на свою когорту: у всех были синяки и царапины, а двое хромали.
— Я горжусь вами, ребята, — сказал он, распахивая объятья.
Мунки прижались к нему, ища успокоения и защиты. Деллиан гладил блестящий мех на их головах, спокойно и с любовью улыбаясь, скрывал горечь. Он оглянулся на Йиреллу, единственного человека, который не поблагодарил его. Не сказал ни единого слова. Она спокойно шла за Тиллианой и Элличи, её лицо было лишено выражения.
Как будто ничего не случилось, подумал Деллиан. Или случилось слишком много, тут же поправил он себя.
Дальше мальчишки, вместе с своими мунками, проследовали в раздевалку хозяев поля. Спортивную одежду бросили в бункер для белья, вместе приняли душ, намыливая, затем вытирая шкурки мунков, прежде чем отправить их в воздушную сушилку, где они прыгали под тёплыми вихрями.
После всего этого мунки надели свои повседневные туники — простые цельные безрукавки, которые надевают через голову. Для своей когорты Деллиан выбрал ткань с рисунком из оранжево-зелёных полос: они выделялись на фоне более спокойных рисунков, выбранных его одноклассниками.
Сам Деллиан принял душ только после того, как закончил с мунками. Стоя под струями горячей воды, он чувствовал глубокую усталость. Его нос теперь сильно опух, болел. Рука онемела и не гнулась.
Синяки тоже давали о себе знать. Короткая драка крутилась в его голове, заставляя прислушаться к комментарию Элличи. Всю схватку он провёл на инстинктах — без понимания, без стратегии. Он просто колотил противника, не разбираясь, куда бьёт и зачем. «Глупо», — сказал он себе.
Уранти, ветеринар мунков, ждала его в своей клинике. Матчи на арене всегда приводили к различным травмам и ушибам среди мунков, и их нужно было лечить. Но на этот раз, когда Деллиан ввёл свою когорту, на лице врача появилось неодобрение.
— Ну и что тут у нас стряслось? — спросила она с сарказмом. — Пожалуйста, определись: тебе нужно помочь разобраться с проблемами или ты и есть проблема, с которой нужно разобраться?
Деллиан уставился в пол. Сейчас Уранти была женщиной, что делало ситуацию более пугающей, чем в случаях, когда он был в мужской стадии своего цикла. Деллиан не знал, почему так. Когда взрослые были женщинами, то каким-то образом им удавалось заставить его чувствовать себя более виноватым. Он со стоном вспомнил, что директор Дженнер тоже находилась в женской фазе цикла.
* * *
Купола общежития клана располагались в центре поместья клана Иммерле — грандиозные здания из белого мрамора с высокими арками входов на фасадах, усеянных узкими тёмными окнами.
Закончив свои дела в клинике, Деллиан направился к ним через пышные сады, но, подойдя на расстояние сотни метров, заметил фигуры, мельтешащие вокруг основания толстых колонн, услышал болтовню и смех его одноклассников… Всё это было так удручающе обыденно, что Деллиан не мог этого вынести.
Он быстро свернул с тропы и побрёл вдоль рядов высоких старых деревьев, по которым было удобно лазать. Мальчишка вышел на утопающую в зелени лужайку, окружённую высокой изгородью из розовых цветов с душистым ароматом. В середине лужайки находился обложенный камнем пруд, в центре которого били вверх две струи воды.
Деллиан сидел у края и смотрел, как длинный золотисто-белый карп скользит под поверхностью, прячась от любопытных мунков под большими лилиями.
Прямо сейчас ему хотелось побыть в одиночестве. Он знал, что его одноклассники собрались в гостиной, где сплетничают о матче. К настоящему времени новость о драке на арене дошла до каждой группы. Клан будет судачить об этом в течение нескольких дней; все младшие дети зададут ему тысячу вопросов.
«Но я поступил правильно, — сказал он себе, — Номер Восемь собирался причинить боль Йирелле!»
Вскоре Деллиан услышал, как кто-то спускается по каменным ступеням. Ему мучительно захотелось повернуться и посмотреть, но он продолжал с деланным равнодушием глядеть на рыбу: был уверен, что знает, кто идёт. Все дети клана считали, что взрослые, которые растят их, могут отслеживать перемещения через управляющий имением искусственный интеллект — а иначе как они могли знать, кто где находится в любой момент времени?
Потому что, Загрея его дери, это не могло быть случайной встречей.
— Ну, и о чём ты думаешь? — спросил Саша.
— Мне жаль. — Деллиан подавил невесёлый смешок. Он опять был прав.
— Причина?
— В смысле? — Обернувшись, Деллиан увидел сочувствующую улыбку на губах наставника. — Мы, типа, боролись.
— Я видел. Вопрос: почему вы стали бороться?
— Ну, если бы он ударил Йиреллу на такой скорости, он сделал бы ей больно. Это нарочно, я уверен.