— Уверен, — произнёс он, — вы все хотите безотлагательно осмотреть корабль.
— Несомненно, — ответил за всех Юрий.
— Ну так идём, — сказал Ланкин, делая приглашающий жест рукой. — Лучше будет, если вы увидите всё сами.
И пошёл вперёд, не оборачиваясь и не проверяя, следуем ли мы за ним. Конечно мы следовали. Помещения, через которые шёл наш путь, казались одновременно и временными и невероятно дорогими — было очевидно, что для обустройства этого аванпоста Корпорация не пожалела средств, снабдив работающих здесь специалистов самым лучшим оборудованием.
Перед тем как добраться до корабля, нам предстояло пройти через ряд процедур, продиктованных параноидальной службой санитарно-эпидемиологического контроля: надеть автономные костюмы биологической защиты и подвергнуться биостерилизации.
— Это необходимо для защиты инопланетного корабля от обитающих на базе земных микробов, — пояснил нам идущий впереди Ланкин. — При выходе с корабля вы пройдёте значительно более серьёзную обработку и подвергнетесь дополнительному облучению, чтоб гарантировать, что никакие чужеродные патогены не выбрались наружу.
Я понимающе кивнул. Требования разумны, а предоставленный мне защитный костюм был самым лёгким из всех когда-либо виденных мной скафандров. Это, в общем-то, логично — ему не нужно противостоять ни вакууму, ни жаре, ни радиации. По сути, это обычный комбинезон с шлемом. Стоило мне проскользнуть внутрь через разрез на спине, как автоматическая застёжка поползла вверх, герметизируя костюм.
Несколько секунд спустя, когда отверстие было закрыто, а воротник у основания шеи затянулся, закрывая доступ воздуха, свободно висящий вокруг меня костюм ужался, выдавливая лишний воздух. Я бы мог сказать, что костюм чувствовался словно вторая кожа, не будь он надет поверх одежды. Санджи, подключившийся к телеметрии костюма, сообщил, что тот полностью исправен. Имеющегося заряда квантовых батарей хватит для обеспечения работы модуля рециркуляции воздуха в течение месяца.
Единственным значимым неудобством был скрывающий лицо светоотражающий шлем. Но мы по-прежнему могли беседовать, а что до видимых на лице эмоций, их можно заменить на язык тела. К примеру, я без труда считывал нетерпенье с движений моих спутников. Думаю, что и они могли прочитать подобное, наблюдая за моей стойкой.
После того как все облачились в защитные костюмы, Ланкин махнул рукой, приглашая нас в секцию стерилизации. Пройдя через ряд автоматически закрывающихся после нашего прохода тамбуров, мы оказались в помещении с решётчатым полом. С потолка на нас брызнули струи серо-голубой пены, за которой последовали потоки горячего воздуха.
Вся процедура заняла не больше пары минут. По её окончании Ланкин Уорриер открыл двери в застеклённый тамбур, откуда открывался вид на цель нашего путешествия — на потерпевший крушение инопланетный корабль.
По прибытии, ещё до возведения защитного купола, инженеры при помощи своих универсальных строительных машин раскопали реголит вокруг корабля, обнажив коренную породу. Очистив периметр, они прикрепили к нему оболочку ангара и заполнили её отфильтрованным из атмосферы чистым азотом. Сейчас внутри ангара поддерживалась комфортная для исследователей температура в 10 градусов.
Выйдя из тамбура, мы спустились по рампе, мимо расставленных в ряд прожекторов. В их свете чужой корабль казался тёмно-зелёным, почти чёрным, напоминая, издалека, чуть перезревший плод из влажных и тёмных джунглей. Его размеры достигали шестидесяти метров в длину и тридцати метров в ширину. Он возвышался над поверхностью, в самой высокой точке, не меньше чем на двадцать пять метров.
Непосредственно сам фюзеляж, конечно, был меньше и имел форму чуть сплющенного у днища усечённого конуса. До указанных мной размеров его увеличивали расположенные на поверхности выступы — назовём их плавниками… или чешуйками… или крыльями.
Более трёх сотен подобных наростов покрывали всю поверхность корабля. Многие из них были погнуты или отломаны, свидетельствуя о том, насколько жёсткой была посадка. Насколько я понял, корабль ударился о поверхность левым боком, пропахав в скальном грунте борозду, перед тем как остановился.
— Корпус корабля потерял структурную целостность при катастрофе, — сказал Ланкин, — утратив герметичность. Поэтому техники заполнили внутренние помещения азотом. Он нейтральный, инертный, и мы пока не наблюдали каких-либо неблагоприятных реакций от систем корабля.