И это при том, что люди, создавая «дикую природу», использовали бы целую армию киберсадовников, тогда как Оликс предоставляла своим искусственно сконструированным организмам существовать в симбиозе. То есть, конечно, взаимодействовать, дополняя друг друга в соответствии с заложенной в них программой.
Маленькие птицы, напоминающие переросших стрекоз, гудели в листьях, собирая нектар из цветов и выщипывая засохшие листья. Эти листья падали на мох, привлекая странных, похожих на выросших до размера кота улиток, которые скользили по земле в поисках опавшей листвы, оставляя за собой плёнку природного удобрения.
Ещё во время спуска Эол-2 рассказал, что животный и растительный мир этой биокамеры достиг равновесия тысячи лет назад, и при условии бесперебойной подачи энергии будет продолжать жить с минимальным вмешательством до бесконечности. Полагаю, это имеет смысл, учитывая, сколько времени должно было занять путешествие.
Немного прогулявшись по опушке инопланетного леса, мы разошлись по своим юртам, чтоб отдохнуть от насыщенного впечатлениями дня. Вопреки ожиданиям, я уснул, едва моя голова коснулась подушки, не иначе как заразившись ленью от медлительной местной жизни.
На следующее утро, ничем не отличимое, в плане освещения, от вчерашнего вечера, у нас состоялась экскурсия. Сразу после завтрака, приготовленного из замороженных земных продуктов, Эол-2 пригласил нас во вторую биокамеру — куда мы отправились на электромобиле, выглядевшем как кустарная копия земных транспортных средств, существовавших до наступления «Эры шаговой доступности».
Дорога туда вела по проложенному сквозь толщу астероида широкому тоннелю. Двигаясь по нему, я провожал взглядом каждую развилку, каждое ответвление, старательно запоминая путь. Несмотря на анализ множества записей, которые велись с самого прибытия корабля-ковчега, люди так и не смогли полностью нанести на карту лабиринт проходов и пещер, пронизывающих внутренности «Спасения».
Выехав из туннеля на свет, мы оказались во второй биосфере — примерно идентичной, по форме, первой. Разница состояла в том, что климат в ней был более умеренным, сравнимым со средними широтами Земли. Отличался и растительный мир — более скудный по сравнению с джунглями первой камеры.
Проехав всю биокамеру по шоссе, петляющему между холмами, мы углубились в следующий тоннель, ведущий нас в третью, и последнюю, известную нам камеру. Ещё не выезжая из тоннеля, мы почувствовали разницу — третья камера была самой жаркой.
Внутри нас встретила настоящая пустыня — висящий над головой шар искусственного солнца заливал покрытые редкой растительностью песчаные барханы.
— Все три наши биокамеры являются отражением природных зон нашего первоначального мира, — сказал Эол-2, заметив наше удивление. — Мы сохранили их, поскольку ценим природное разнообразие и считаем, что бог, ожидающий нас в конце времён, любит все проявления жизни. Смотрите, разве он не прекрасен?
Говоря это, Эол-2 сорвал растущий на обочине невзрачный цветок, тусклые, серо-зелёные листья которого были покрыты пылью, и словно величайшую драгоценность протянул нам.
— Местами он великолепен, — ответил я за всех, бережно принимая дар. — Мы все потрясены, узнав, что вы, на протяжении многих тысяч лет, бережно сохранили природные условия родной планеты. Расскажите нам, какие природные чудеса ещё таит ваш корабль? Нас ждёт ещё один биосферный заповедник?
— Вынужден вас разочаровать, — певуче провозгласил Эол-2, — это последняя биокамера из имеющихся на корабле. Дальше идут отсеки с оборудованием, необходимым для перемещения нашего корабля и которое не является целью данной экскурсии.
Я оглянулся, читая на лицах коллег-делегатов плохо скрываемые выражения облегчения. Меньше всего им хотелось бродить по залам, полным непонятной техники, слушая нескончаемый монотонный комментарий о силовых соединениях и распределительных узлах.
В отличие от меня. По расчётам, проведённым специалистами нашего отдела, двигательная установка «Спасения Жизни» вовсе не требовала для своего размещения отдельного отсека. Эол-2, как и все Оликс, просто врал нам. Корабль «Спасение Жизни» содержал четвёртую биокамеру.
* * *
Ещё в 2189 наш отдел разместил пять спутников-невидимок в точки розетты Клемперера, в двух миллионах километров от «Спасения Жизни». Они содержали небольшие портальные двери, ведущие к Тевкру, одному из троянских астероидов Юпитера, расположенному в точке Лагранжа L4 впереди планеты.