Он наблюдал за Докал Торрес, их советнице по внутрикорпоративному взаимодействию. Она стояла рядом с Фитцем Адамовым — по мнению Каллума, лучшим из исполнительных директоров «ЭД». Как было видно по их жестам, они вели напряжённый разговор.
— Выглядит подозрительно, — сказал Кэл.
— Как и всегда, когда замешаны большие деньги, — весело произнёс Моши Лиан.
Двадцативосьмилетний Моши никогда не упускал шанса проявить себя, демонстрируя смесь щенячьего рвения и здравых выводов отточенного интеллекта. Каллум был убеждён, что в веке ракет его заместитель был бы подходящим кандидатом в астронавты НАСА. Но теперь, когда Сопряжение изменило мир, у Моши осталось не так много возможностей прославиться, рискуя своей шкурой на благо человечества.
Увлечённость Моши была схожа с одержимостью. И не у него одного — у всей команды.
— Новости? — спросил Каллум.
— Мы собираемся позвонить сами, — ответил Моши. — Бойнак в своих отчётах до сих пор не сообщил вообще ничего конкретного.
— Ничего? — удивлённо спросил Кэл. — А мы вообще уверены, что там чрезвычайная ситуация?
— А чем они тогда заняты? Мебель переставляют? — вмешалась Алана Китс. — Докал сообщила, что всё техническое руководство компании собралось на месте аварии ещё час назад.
— Оценивают ущерб, — сказал Каллум. — Ничем другим это быть не может.
— Докал тоже так думает, — согласилась Алана. — И, кстати, что случилось с твоими волосами?
— Я их вымыл. — Кэл провёл рукой по волосам. На ощупь они казались немного жёстче, чем обычно, и он всё ещё чувствовал запах геля для душа.
— У нас есть планы завода?
— У меня есть, — произнесла Райна Яцек.
Она являлась экспертом по поиску данных и была настолько полезна, что Каллум не согласился поменять её на любых двух других сотрудников. Райна умела обходить защиту закрытых сетей лучше, чем все известные Кэлу специалисты, часть из которых имела университетскую степень. Будучи хакером, она посвятила свою юность противоборству с системой по политическим и экологическим причинам. Её несколько раз арестовывали, а один раз она даже провела три месяца в лагере для несовершеннолетних правонарушителей Норвегии.
Обычно подобные поступки ставили крест на самой возможности работы на Сопряжение, но в её файле было указано, что она перешла на другую сторону после реабилитации.
Однажды ночью на вечеринке, когда они оба были сильно навеселе, Райна рассказала Каллуму, что она без малого прошла по самому краю — её компании продали плохую партию кристального Нсима. Парень Райны скончался на месте, но приехавшие на вызов врачи были достаточно хороши, чтобы реанимировать её.
Случившаяся трагедия заставила девушку пересмотреть свои приоритеты, давая понять, насколько опасным может быть мир криминала.
Райна считала, что она продолжает хранить верность своим юношеским идеалам, поскольку «Экстренная Дезактивация» действительно трудилась на благо человечества. С тем, что «ЭД» приносит Корпорации баснословную прибыль, она вынужденно смирилась.
Они сидели за офисным столом, и Райна перекинула схемы завода Гилген на настенный экран.
— Стандартная схема центра утилизации, — сказал Генри Омри, эксперт по радиоактивным материалам. — Бойнак имеет контракт с целой кучей европейских компаний, пользующихся его услугами по захоронению опасных отходов.
— Какие отходы они принимают на утилизацию? — спросил Каллум.
— Обычный набор: биологические материалы, отходы больниц и исследовательских лабораторий. Ничего страшного, пока ты не начнёшь всё это смешивать.
— И именно это они и сделали? — спросил Колин Уолтерс.
— Скорее всего. Между заводом Гилген и одной из камер на нашей астероидной станции Хаумее есть портал. Бойнак собирает отходы партиями на заводе в Гилгене и отправляет их на Хаумею, откуда их выбрасывают в глубокий космос вместе со всеми остальными опасными вещами, от которых Земля желает избавиться.
Сорок астрономических единиц — расстояние, признанное экспертами безопасным. Это простой и безотказный способ.
— С которым, тем не менее, случился отказ, — радостно возвестила Райна.
— Расскажи подробней, — попросил Каллум, игнорируя смешки.
Колин использовал указку, чтобы выделить часть планов. В центре главного здания располагались пять больших цилиндров диаметром четыре метра и длиной в пятнадцать. Стоящие одной группой, они походили на толстые колонны.