– Я буду хорошо тренировать свое тело.
– Хорошо, я больше не боюсь. Неважно, сколько миссий или перерождений, я верю, что ты найдешь и спасешь меня, – Шэньцзюнь перестал смеяться и серьезно сказал, – Цинши, с этого момента я буду верить в твои чувства. Я буду верить каждому твоему слову и больше не разрушу твою миссию... Так что давай попробуем действовать искренне и честно. Давай скажем все и объединим усилия, чтобы попытаться разорвать эту отвратительную ловушку судьбы.
Сун Цинши искренне пообещал:
– Если миссия провалится, я буду сопровождать тебя в смерти.
Шэньцзюнь долго думал.
– Хорошо.
– Первый шаг к искренним и справедливым отношениям, – задал самый важный вопрос Сун Цинши, – Скажи мне твое настоящее имя
Имя – это очень важная вещь. Будь то Мо Юань или Фэн Цзюнь, все они были трусливыми продуктами его неспособности взглянуть в лицо своему прошлому.
Если бы он не смог встретиться с тьмой, не смог бы встретиться со своей истинной сущностью, он никогда не смог бы вырваться из заточения тьмы, этой бессмысленной манипуляции отвратительной судьбы.
Шэньцзюнь мгновение колебался, затем мягко улыбнулся.
– Меня зовут Юэ Ухуань.
Как только он заговорил, мягкие губы юноши приникли к его губам, после чего он радостно сказал ему громким голосом.
– Ухуань, ты мне нравишься.
– Ухуань, ты мне нравишься.
– Ухуань, ты мне нравишься.
Самое важное должно быть сказано трижды.
На этот раз ты должен убедиться, что не поймешь неправильно.
Мы будем усердно работать вместе.
Глава 108. Обман миссии
Их разговоры шепотом продолжались до самой ночи.
Юэ Ухуань помогал Сун Цинши понемногу восстанавливать утраченные воспоминания. Начиная с их невыносимой встречи в поместье Золотого Феникса, он постепенно поведал ему о прошлом, обо всем, что ему не нравилось и что он хотел скрыть – о людях, которых он убил, о любви Ань Луна, о «правильном ответе» Бай Цзыхао, о том мусоре, который объявил себя исполнителем... Его память была очень хорошей, и он не упустил ни одной детали.
Он ничего не утаил и рассказал ему все. Он старался встретить эти ненавистные вещи без всяких предубеждений.
Сун Цинши, по своей привычке, достал кисть и бумагу и стал все сортировать. Он логично классифицировал данные, и туман в его сознании, покрывавший его память, постепенно рассеивался, дополняясь большим количеством деталей, раскрывающими его истинную личность. Сопоставив их с тем, что было в его памяти, он выделил несколько ключевых моментов и попросил Юэ Ухуаня рассказать дополнительные подробности.
– В тот год, когда ты исчез, Ань Лун пришел спасти меня, – Юэ Ухуань раньше ненавидел это одолжение, но теперь он мог оценивать его спокойно, – Я возродился в пламени Неугасимой Вершины, превратившись в воплощение Феникса. После этого я начал войну, чтобы очистить мир от мусора и этих грязных сект. Я убил множество людей, мир погрузился в хаос. Ань Луну некуда было идти, и он остался сторожить Долину Короля Медицины... Он ненавидел меня до мозга костей и часто отчитывал. Он ужасно ругался на меня. Однако он никогда не присоединялся ни к одной из сил, чтобы выступить против Неугасимой Вершины и противостоять мне.
Сун Цинши разобрался в характере Ань Луна и логике его поведения.
– Это не похоже на его обычное поведение.
Ань Лун разрывал все, что считал неприемлемым.
Юэ Ухуань вспоминал:
– Он сказал, что перед тем, как ты исчез, ты сказал ему что-то странное. Что-то вроде: «Если ты убьешь Ухуаня, то пожалеешь об этом». Он поверил в это и поэтому, даже когда злился, никогда ничего мне не делал. Меня также очень смущает это предложение. Цинши, ты помнишь причину, по которой ты это сказал?
Сун Цинши в разочаровании прикусил ручку кисти и покачал головой. Это было слишком сложно. Его память была полностью фрагментирована, как будто он собирал паззл, в котором не хватало ключевых частей.
– Я не могу вспомнить, но моя интуиция подсказывает мне, что вы двое не должны быть врагами...
– Тогда доверяй своим инстинктам, – решительно сказал Юэ Ухуань, – Ты выполнил так много заданий, что, хотя твоя память каждый раз стирается, повторяющийся опыт и дела, которые произвели на тебя впечатление, должны впитаться в твои кости. Ты не смог бы полностью забыть их.
Подобно тому, как их взаимный интерес, пробудившийся при первой встрече. Это было воспоминание, выжженное в их костях.
– Я не ненавижу Ань Луна, и даже... восхищаюсь им. Я хочу помогать ему, доверять ему, – раньше Сун Цинши беспокоился о настроении Ухуаня, поэтому некоторые вещи в его сердце он не осмеливался сказать. Теперь, когда узел в сердце Ухуаня был развязан, и он был готов довериться своему чувству, ему больше не нужно было бояться последствий разговора на эту тему, – Раз уж мы выяснили, что реинкарнаций было много, то, возможно, мы можем сделать смелое предположение, что Ань Лун когда-то был твоим очень важным другом?
Юэ Ухуань насмешливо хмыкнул:
– Другом? Друг, который лишил меня того, чем я дорожу...
Он вдруг что-то понял и остановился.
Сун Цинши нерешительно спросил:
– Если исключить из уравнения мое существование, разве между вами нет взаимного восхищения?
Ань Лун был запечатан в бесконечной бездне. Иногда, проснувшись, он звал Юэ Ухуаня по имени... Сначала они ругались и насмехались друг над другом, но спустя долгое время это вошло в привычку. Иногда он приносил Ань Луну несколько бутылок вина, и Ань Лун рассказывал о своих встречах с Сун Цинши... Он влюбился бы в любую, кто бы это ни был, кто добровольно вытащил бы его из отчаяния того поганого болота.
Однако именно эта любовь, которой суждено было стать невозможной, дала трещину в его сердце, заставив его погрузиться в пучину безнадежности, из которой он был не в силах освободиться.
Разве это чувство не было похоже на то, как судьба играла им самим? Юэ Ухуань тщательно обдумал эту идею. Ань Лун всегда казался ему тупым и раздражающим, но приходилось признать его силу и гордость. Теперь мысли о человеке, запертом в бесконечной бездне и превратившемся в чудовище, причиняли ему дискомфорт. Он чувствовал, что если Ань Луну и суждено умереть, то только от его руки или в величайшей битве. Им не должны манипулировать те гадкие создания, и он не должен умереть в подземной тьме. Вот почему все эти годы он искал способ освободить Ань Луна...
Ань Лун тоже как-то сказал, что не может смириться с тем, что у Юэ Ухуаня неприглядное психическое расстройство; не может он смириться и с тем, что он глупо прячет голову и прикрывает хвост. Ань Лун не хотел убивать его в таком состоянии. Юэ Ухуань, которого он хотел видеть, должен быть подобен гордой и прекрасной птице. Только тогда он будет достоин победы. Тогда Ань Лун выдернет все его красивые перья и повесит их на стену в качестве украшения.
Это было слишком похоже на провокацию. Он дал этому глупцу, запертому в бездне, суровый урок. Но если подумать об этом сейчас... Не ненавидели ли они друг друга, как ненавидят железо за то, что оно не стало сталью*?
(ПП: разочарование за то, что не оправдал ожидания)
Юэ Ухуань снова подумал о том дураке и почувствовал легкое разочарование. В груди стало тесно, и он неохотно ответил:
– Если он и был другом, то, наверное, в прошлой жизни, когда я был неосторожен в выборе друзей...
Сун Цинши более или менее понял и сделал новую заметку.
– Если Система может организовывать всевозможные совпадения, помещая твою судьбу в бездну отчаяния, шаг за шагом приводя тебя к безумию, она также может поместить судьбу Ань Луна в бездну отчаяния, а затем создать совпадение, чтобы я пришел спасти его...