(ПП: Согласно легенде, шелковая пряжа, сотканная акулами, является уникальным видом одежды, с характерной чертой – она не промокает, когда оказывается в воде)
У Сун Цинши не было никаких нечистых мыслей, но из-за того, что его нашли хнычущим и плачущим, его социальная тревога подняла голову. После долгих попыток собраться с духом он, запинаясь, сказал:…
– Я... я только...
Его нерешительность вызвала молчаливое одобрение в глазах красавца в красном.
Повсюду в царстве бессмертных водились опасные птицы и звери. Все культиваторы были пропитаны духовной аурой и острыми чувствами. Они легко могли различить шевелящуюся на ветру траву. Даже незначительный культиватор на стадии Строительства Фундамента не пропустил бы звук шагов смертных, не говоря уже о культиваторе Зарождающейся Души. Если бы культиватор Зарождающийся Души выпустил ментальный зонд, даже движения самых маленьких насекомых на вершине горы не ускользнули бы от его внимания. За исключением Сун Цинши, этого недавно переселившегося странного маленького чуда, которое было чуждо как духовным силам, так и мирским делам…
Красавец в красном совершенно не понял и подумал, что Сун Цинши тоже смертный. А в поместье Золотой Феоникс было только одно применение для такого прекрасного смертного. Он спросил, чтобы подтвердить:
– Новый раб?
Сун Цинши удивленно поднял глаза, не понимая, что он имеет в виду. Он открыл было рот, чтобы спросить, но его взгляд невольно упал на тело красавца в красном. Похоже, у него были какие-то странные травмы. Он не мог удержаться от любопытного взгляда исподтишка, размышляя, что бы это могло быть.
Красавец в красном заметил его любопытный взгляд и расстроился. В его голове возник злой умысел, но на лице появилась очень нежная улыбка. Он сказал таким голосом, словно давал искреннее благословение:
– Не пытайся рассмотреть. Скоро они будут и у тебя.
Сун Цинши был очень защищен до своего переселения. Он никогда не сталкивался со злобой и не знал, как распознать сарказм. Хотя это благословение показалось ему немного странным, он все же вежливо ответил:
– Спасибо.
Красавец в красном задохнулся от такого ответа и на мгновение остолбенел. Он оглядел Сун Цинши с ног до головы, глядя на него, как на идиота. Он обнаружил, что человек перед ним был чист, а его глаза были настолько прозрачны, словно никогда не испытывали адского опустошения.
Это открытие заставило его почувствовать нить жалости в своем сердце. Он спрятал свою острую злобу и прошептал:
– После сегодняшнего вечера ты поймешь, что смерть – это роскошь, – он слегка повернулся боком, глядя на прохладную текущую воду, и предупредил, – Когда я впервые попал сюда, я много раз пытался покончить с собой, но это было бесполезно. Мы – рабы, заклейменные Печатью Акации. Наш ум и душа принадлежат хозяину. До тех пор, пока хозяин не позволит этого, даже наша смерть нам не принадлежит…
Красавец в красном долго молчал, а потом медленно протянул руку и погладил Сун Цинши по волосам, мягким, как пух маленького животного.
Сун Цинши увидел, что на его бледных запястьях было несколько красных отметин от связывания. Он понял, что это, должно быть, боль, о которой собеседник не хотел бы вопросов, поэтому он прекратил спрашивать.
Кончики пальцев красавца скользнули от волос Сун Цинши к его нежному лицу, наблюдая за его наивным выражением. Он немного помолчал, а потом, словно не в силах этого вынести, отпустил его. Он не хотел больше ничего говорить. Бесполезно что-либо говорить, прежде чем он лично испытает этот бесконечный, безграничный кошмар. Теперь возможность сохранить еще одно мгновение невинности была еще одним мгновением счастья. Наконец он вздохнул:
– У тебя очень хорошая внешность, но, к сожалению, чем лучше ты будешь выглядеть по мере роста, тем позже тебя освободят…
Сун Цинши был озадачен:
– Что ты имеешь в виду под «освобожденным»?
– Скоро узнаешь, – внезапно расслабился красавец в красном. Он внимательно огляделся, затем вытянул указательный палец и легонько постучал по губам. Голосом таким тихим, что его едва можно было расслышать, он сказал двусмысленно, – Сегодня ночью я буду освобожден…
С резким и четким звоном колокольчика красавец с улыбкой повернулся, чтобы уйти. Его шаги были немного неустойчивыми, и каждый шаг был напряженным, как у русалки, мучительно идущей по лезвию ножа.
Вокруг его прекрасных лодыжек под красной одеждой была пара изысканных золотых кандалов. На каждом из браслетов, соединенных тонкой золотой цепочкой, висел изящный колокольчик. Пока он шел, колокольчики дрожали, издавая чистый и сладкий звук. Он был похож на привязанную птицу.
Золотая цепь волочилась по траве, и несколько капель крови упало на зеленые листья.
Сун Цинши набрался храбрости, борясь со своей социальной тревогой, и крикнул красавцу, который уже собирался уходить:
– Ты... ранен? У меня есть кое-какие медицинские навыки…Хочешь, я тебя вылечу?
Красавец в красном оглянулся. Он смотрел на него несколько секунд и не мог не улыбнуться. На этот раз улыбка наконец достигла его глаз, как луч золотого солнца, пробивающийся сквозь облака, ослепляя красотой. Он покачал головой в сторону Сун Цинши и искренне благословил его:
– Желаю тебе удачи сегодня вечером.
Он повернул голову, и солнечный свет в его глазах исчез в мгновение ока, как будто его никогда и не было. Остались только черные тучи.
Погрузившись на долгие годы в кошмар, он давно научился не вспоминать с нежностью о доброте других и не зависеть от сиюминутной благотворительности.
Он шел один, шаг за шагом, не останавливаясь, скованный этими цепями боли.
Глава 2. Решение проблем путем исключения
Ботаник Сун сидел на экзамене, выпрямив спину, словно шомпол проглотил. Он смущенно опустил голову, и в мозгах у него была полная пустота.
Этот вопрос, заданный на «Банкете красавиц», был страшнее, чем проблема Гольдбаха*. По крайней мере, он и вполовину так не волновался, когда профессор начинал расспрашивать его о проблеме Гольдбаха.
(ПП: Проблема Гольдбаха является известной открытой математической проблемой, утверждение о том, что любое чётное число, начиная с 4, можно представить в виде суммы двух простых чисел)
Жемчужная терраса в поместье Золотого Феникса являла собой демонстрацию беспричинной роскоши. Там было бесчисленное множество прекрасных как небожители танцующих юношей и девушек. Гости прибывали один за другим под руку с красавицами. Повсюду раздавался безудержный смех и беспорядочная ругань.
Сун Цинши молча прочитал про себя уроки на такие темы, как строение человеческого тела, физиологическая гигиена и разведение мышей, прежде чем, наконец, восстановил спокойствие талантливого студента-медика. Думая о трагическом исчезновении лабораторных мышей, которых он кропотливо разводил в течение трех лет, он мгновенно перестал ощущать происходящее.
Изначально в этом теле было два вида священных огней. Одним из них был Огонь Красного Лотоса для изготовления пилюль, а другим – Призрачный Огонь Подземного Мира для убийства людей.
Сун Цинши изобразил на лице выражение, способное заморозить других людей за тысячи миль, и выпустил Призрачный Огонь Подземного Мира на ладони, позволяя пламени непрерывно прыгать вокруг его пальцев, меняя всевозможные формы.