— Мне все равно, кто ты элитник малолетний. И это еще нужно доказать. Сейчас задержу до выяснения и пусть твои родители приезжают разбираются, почему их сыночек шляется по нижним уровням в кожаной маске.
Элитник опять что-то пробормотал, но старик-полицейский уже разошелся, не остановить.
— Тут у нас люди пропадают уже не первый месяц, а я тебя ловлю в кожаной маске около своего дома. Готов поспорить, тебе есть что скрывать, например оружие. Ты разве не должен учиться чтобы работать на благо города? Родители в курсе, что ты ходишь там где тебе нельзя находиться, вместо того чтобы сидеть над лекциями?
— Полегче, старый! Не забывайте свое место! — повысил голос собеседник, но страх откровенно преобладал в его тоне. — Я ухожу!
— Иди! Иди! Ходят тут всякие.
Кто-то дернул за ручку двери и мы с девочкой синхронно вздрогнули.
— Позакрывали, — процедил он, — игры свои прячут. Да кому они нужны ваши настолки. Иди, иди! А то вызову подкрепление!
Голос его отдалялся и становился тише. Старик продолжал кричать на охотника, прогоняя его подальше.
— Выходим? — прошептала Юла.
— Нет. Я выхожу, а ты сиди пока.
Навык «Хождение в темноте» увеличен на 12 процентов.
Я включил свет и уже взялся за ручку, когда в животе раздался очень неприятный звук.
— Ты есть хочешь! — сказала девочка и щелкнула замком, — Побудь тут, я принесу.
За одним охотником могли подтянуться и остальные, но у меня уже не было сил бегать. Дрожали ноги и руки, в животе жужжали роботы и гремел гром. Только сейчас я понял как хочу есть. Глянул в характеристики Голод 80 %. Жажда 70 %.Почти на грани. Ну где уже та девчонка, или я пойду воровать еду по квартирам.
Она пришла через долгих полчаса и притащила с собой запах жареных пирожков и компота. Поставила на стол поднос и кувшин.
— Кушайте. Мама спит, папа ушел. Только стаканы я не достала, они высоко в шкафу стоят.
Я уже жадно чавкал, не обращая внимания. Некрасиво, да. Но блин и желудок нужно чем-то набивать. В одной руке я держал пирожок, в другой кувшин с компотом и поглощал наверное с ужасным чавканьем и чмоканьем. Девочка села напротив и смотрела на меня задумчиво.
— Киборгам тоже нужно питаться, — проглотив очередной пирожок подтвердил я ее мысли, — мышцы не будут работать без аминокислоты.
Что это за кислота я и сам не в курсе, пришло в голову название. Слышал где-то.
Покормила Юла меня хорошо. Показатели голода и жажды упали до нуля.
— Вам не нужно идти на ремонт?
Я попытался вспомнить, что ей наговорил и на всякий случай кивнул. Мне все равно нельзя было сидеть на месте.
— Нужно. Здесь вечером будет закрыто?
— Нет. Просто дверь прикрою. Может вы раньше прийдёте?
Я отказался, объяснив это тем, что миссия секретная и у меня много дел. Когда уходил то помахал девочке, она так и сидела за столом с пустым подносом и кувшином. Жалко, что все съел. Нужно было оставить на потом.
В подъезде никого не было. Я легко ступая поднялся по лестнице наверх, схватился за ручку двери и нос к носу столкнулся с отцом Юлы.
Почему я понял что это он? Во первых он соответствовал своему властному голосу. Высокого роста, седой, немного лысоват и с животом. Взгляд сверлил насквозь как дрель стену. А во-вторых он был в полицейской фуражке с переливающейся даже в темноте надписью Police. А в третьих он сказал «Ты кто»?
— Ты кто?
Я промолчал и постарался тихо проскочить, но не вышло. Полицейский заблокировал плечом дверь и мне не удалось сразу его отодвинуть. Да и потом не удалось бы.
— Куда, — пропел полицейский, легко удерживая мои потуги пробиться. Я не мог его пересилить, да и нельзя спорить с копами.
— Можно пройти?
Он просунул левую руку и схватив меня за ворот открыл дверь и вошел внутрь. Понюхал, посмотрел на лестницу вниз и уставился прямо мне в глаза своим пронзительным взглядом.
— Что делал здесь, таракан?
Я попытался вырваться, но не удалось, папаша у девочки был тот еще силач.
— Не дергайся, я сказал! — и врезал мне по уху. Я даже не блокировал и только ойкнул, старая наука. «Не сопротивляйся полицейским, иначе будет хуже». — Что делал здесь?
— Погреться зашел.
— Греться? На улице лето. Не ври мне, таракан.
И ухо прожгло болью второй раз.
— Отлить зашел? Или по большому?
Я начал рассказывать, что ничего такого не делал, но полицейский не слушая потащил меня вниз по ступенькам в подвал. Скачки по ступенькам отдавались глухой болью в животе, рана еще не зажила.