— Пить! — вырвалось у меня.
Они удивленно вытаращились и франт засмеялся, таким противным, наглым смехом. Кхе-кхе, кхе-кхе.
— Продолжайте, дорогой Шеф. А потом если нам понравятся ответы, мы дадим подозреваемому вина. Хоть и не положено.
— А что говорить?
Франт сморщился и стал похож на мой… Ладно. Короче, сморщился.
— Все эти люди-андроиды были мертвы?
— Так точно.
— И все они никогда не были опознаны?
— Да.
Франт поставил бокал и пошел ко мне, на ходу доставая что-то из внутреннего кармана.
— Совпадение? Не думаю.
Он рывком достал зеркало и я отшатнулся. В зеркале лицо как лицо, мое. Полицейский подержал его немного и начал медленно ходить вокруг разглядывая.
— Знаете, я смотрел вашу фотографию, сделанную дежурным дроидом. Вы выглядели намного страшнее. Лицо в синяках, следы от сетки, ты видишь сейчас такую картину Франт?
— Неа, — сказал полицейский и хотел налить еще. Посмотрел на свет бутылку, помрачнел и поставил на место.
— Где ты нашел этого чудака, Франт?
— У дома задержал. Прямо в подъезде. — толстяк полез в шкаф и выудил тарелку с едой.
— Что там делал подозреваемый и почему был задержан?
— Так лазил там, подвал, наверно, искал. Я и задержал до выяснения, а он в драку.
— Сильно бьет? — задумчиво продолжал Франт. — Можно сказать, что рука железная?
— Я бы не сказал. — толстяк достал вилку и задумался над тарелкой, — Слабак он. Силы нет в руках.
— Странно, — сказал элитник и боль пронзила связанную руку. Как будто с меня сняли кожу рывком. Я почувствовал кровь, стекающую по пальцам.
Функция «Восстановление» активирована. Повреждение будет восстановлено через три часа.
— Вы чего творите, — чуть не подавился толстяк и вскочил. — У нас пытать нельзя. Я отвечаю за него.
— Подойди сюда и не смей больше трогать бутылку.
Толстяк обошел меня, я хотел обернуться, но франт сказал «Не дергайся!» и смирился. Кто-то взял мою руку и вытянул горизонтально. Обе руки, они ведь были связаны.
— Посмотри на рану, что ты видишь?
— Зачем вы его порезали? — простонал толстяк, — Нельзя оставлять следов, меня же отправят на Шахты.
— Посмотри внимательно и не плачь. Что ты видишь?
Толстяк тоже схватил меня за руку и начал крутить, рассматривая. «Полегче» — простонал я, не выдерживая.
— Длинный аккуратный порез вдоль правой руки. Хорошая работа.
— Это все что ты видишь, полицейский Нижнего уровня?
Тишина. Я не оборачивался и слушал удары сердца, с каждым ударом пульсировала жилка в руке и я слышал жужжание.
— Что это? У него в руке. Имплантанты?
— Свершилось. Да. Наш безымянный бомж не так прост как кажется, мой друг. И вопреки логике собранных доказательств он еще жив. Я готов спорить, что если мы разрежем его грудь и вытащим сердце оно будет опутано проводками. Вам очень повезло, мой друг, поймать его.
— Итак, что мы имеем. Зацепи его на провод, предстоит долгий разговор.
Толстяк снял наручники и позволил мне пару минут поразминать затекшие запястья, а приезжий начальник продолжал говорить:
— Имплантанты стоят огромных денег. Мало того, официально запрещено носит их вне игры. Только на «Островах» люди развлекаются и дают модифицировать свое тело. Отметим, что за большие деньги и только жители Элитного Уровня. Но даже они снимают свои улучшатели, когда выходят из игры. Потому что запрещено! Почему ты не цепляешь его к проводу?
— Я подумал, — виновато сказал толстяк, — пусть руки разомнет, а то может калекой стать после провода.
Франт махнул рукой и продолжил ходить перед нами.
— Не беспокойся за него, добрый толстячок. Вряд ли он уже будет дышать запахом Свободы, даже таким вонючим как здесь.
Полицейский дал мне понять, что нужно подойти к шнуру и вытянуть руки вверх. Я послушался и шнур зашевелился. «Стой!» — прикрикнул он, когда я отдернулся. Кончик шнура извивался, как бы обнюхивая мои запястья, а потом обвил их и зафиксировал. Толстый удовлетворенно кивнул и отошел к окну. мимо окна пролетел бот, остановился на мгновение и полетел дальше.
— Откуда у тебя дорогие имплантанты, запрещенные законом и кто ты такой вообще?
Элитник скрестил руки за спиной и встал, рассматривая меня почти в упор.
— Скажи нам!
Я промолчал и старался смотреть на недопитую бутылку вина. Эх, сейчас бы навернуть.