— Что? Где? — пробормотала я, запинаясь.
— Мы находимся в пещере за водопадом, в нескольких милях от пещеры колдуна и его слуг. Враг послал проклятие, которое коснулось твоего разума. Ты упала в обморок, и я унес тебя прочь. — Его большая рука скользнула по моим волосам, убирая мокрые пряди, прилипшие к лицу. — Здесь, со мной, ты в безопасности.
Я обхватила себя руками, но не сдвинулась с места. Его массивное тело было источником желанного тепла. Он уже несколько раз спасал меня и нес на руках в это тайное убежище. Если бы захотел прикоснуться ко мне сейчас, я бы не стала сопротивляться.
Кроме того, если я подойду ближе к водопаду, бежать будет некуда. Белокурый воин, казалось, занимал каждый свободный дюйм своим крепким мускулистым телом. Он стоял с обнаженной грудью в рваных бриджах. Когда повернулся, я ахнула. Сломанная стрела торчала из его спины, около поясницы.
— Ты ранен, — указала я на толстое древко. Он посмотрел на него, будто не видел раньше. С ворчанием вытащил его и бросил в бушующий поток воды в нескольких футах от нас.
Из раны хлынула кровь. Не раздумывая, я подошла и прижала к ней руки, пытаясь остановить поток.
Его большая ладонь накрыла мою.
— Все в порядке, девочка. Она сейчас заживет.
— Но…
Он поднял мою ладонь и показал, что кожа уже затянулась.
Я резко отдернула руку.
— Кто ты такой? — спросила я дрожащим голосом. — Что ты такое?
— Боишься, малышка?
Я отрицательно мотнула головой, но тут же поняла, что это ложь. Отойдя от первоначального шока, почувствовала себя спокойно в его присутствии, как будто в глубине души знала, что с ним я в безопасности.
Усмешка исказила его черты лица, едва различимые в полумраке.
— Совершенно верно, малышка. Тебе нечего бояться.
Я наморщила лоб. Неужели он читает мои мысли?
Он взял меня за руку и потянул вниз, чтобы усадить на камни.
— Меня зовут Кнут. Я воин.
— Ты человек… но… — я подбирала слова, чтобы описать чудовище, которым он стал на моих глазах.
Печаль коснулась его губ.
— Я человек и даже больше, чем человек. Давным-давно одна ведьма дала мне и моим товарищам-воинам великую силу. Магия не прошла бесследно…
Я задрожала от холодного, влажного воздуха.
— Сюда, — он поднял большую белую шкуру и накинул мне на плечи.
— Мы здесь долго не задержимся. Тебе нужно тепло, — он коснулся моего колена, указывая на царапины на нем. Мое платье было запачканной, ноги грязными и порезанными.
— Почему мы здесь?
— Сумеречные нежити, похоже, не любят воду.
— Они уже здесь? — я чуть не вскочила в тревоге.
— Полегче, — он притянул меня к себе. — Скорее всего, они следят за тобой. Я побежал в реку, чтобы убедиться, что они потеряют след, но колдун заколдовал погоду. Мы переждем бурю, а потом я незаметно уведу нас отсюда.
Я неловко съежилась у него на коленях, такая маленькая по сравнению с его огромным телом. Ссутулилась, но когда он погладил меня по спине, я невольно прижалась к его мускулистой груди, позволяя ему притянуть меня в свои объятия.
Его сердце билось в такт реву водопада. Сквозь серо-голубую завесу пробивался слабый свет, которого мне хватило, чтобы рассмотреть лицо воина. Высокий и светловолосый, как викинги — захватчики, которых все еще боялись большинство деревень, хотя их корабли с драконьими головами уже много лет не касались наших берегов. Его кожа была покрыта шрамами, лицо избороздила тяжесть прожитых лет, и все же он красив. Каждое слово, каждое движение говорило о властности. Он был человеком, привыкшим отдавать приказы и заставлять их выполнять. И все же то, как он смотрел на меня…
Мои руки потянули за шкуру, которую он набросил мне на плечи, натягивая ее плотнее, но мех был хрупкой броней против проницательного взгляда воина. Он изучал меня, как и я его, с легкой улыбкой на твердых губах.
— Скажи мне свое имя, — попросил он.
— Хейзел, — ответила я, повинуясь прежде, чем решила, не глупо ли говорить ему свое имя. Мое имя и одежда — все, что у меня осталось.
— Сколько тебе лет?
— Восемнадцать, сэр. По крайней мере, так мне говорили монахини в аббатстве. Меня привезли в сиротский приют, когда я была еще младенцем.
Большая ладонь Кнута коснулась моей щеки.
— Так молода и уже имеешь такую власть надо мной. — Его голос вызвал во мне дрожь, а его взгляд был прикован к моим губам.
— А сколько тебе лет? — я не осмелилась оттолкнуть его руку, даже когда мое сердце забилось быстрее, отвечая на его прикосновение. Мои груди отяжелели и набухли. Что-то внутри меня шевельнулось, просыпаясь, словно распустившийся цветок, повернувшийся к свету.