И в тот же миг яркий, неизреченный свет вспыхнул перед ним и затопил нестерпимым сиянием всю избу так, что Илья зажмурился и руками глаза закрыл.
А из этого неземного света раздался сильный, небесный голос:
— Истинно говорю тебе, ныне исцелен будешь и славу обретешь на земле, яко Илия Пророк на небеси, ибо власть даю тебе наступать на змея и на всю силу вражью и ничто не повредит тебе!
— Прости, Господи! — в ужасе воскликнул Илья. — Не могу из-за немощи пасть перед Тобой, а глядеть на Тебя не смею: боюсь, ослепну.
— Невозможно человеку во плоти видеть Меня. Но вот апостолы Мои, да пребудут они с тобой!
— Блаженны слышащие Слово Божье и соблюдающие Его, — твердо сказал другой голос. — Открой глаза, Илья, не бойся.
Осторожно отвел он от лица руки и видит — свет исчез, а перед ним в блистающих одеждах стоят седобородые апостолы Павел и Петр[12].
— За терпение свое и веру сподобился ты сегодня видеть Божественный свет и слышать голос Спасителя, — сказал святой Петр. — А теперь выпей святой воды, — и подает ему деревянный ковш.
Пораженный таким чудесным видением, поднес Илья дрожащими руками ковш к сухим губам и отпил глоток.
— Теперь вставай, — приказал апостол. — Вставай с верой, ибо исцелен ты ныне по Слову Божию.
Илья побледнел как мел, перекрестился и медленно встал.
И тотчас в глубоком подземье за Муромом завыл в смертной тоске окаянный змей. Ведь это его погубитель на ноги встал.
— Иди! — не дав Илье опомниться, сказал Петр.
И свершилось чудо!
Илья, покачиваясь, как младенец, не умеющий ходить, выставив вперед руки, медленно пошел к открытой двери, а когда уперся в косяк, высунул наружу мокрое от слез лицо и крикнул во всю моченьку:
— Господи!! Слава Тебе!!
В тот же миг апостолы растаяли в воздухе, а люди, шедшие из церкви, как увидели стоящего на крыльце Илью, так и застыли посередь улицы с открытыми ртами. Когда же опомнились, бросились врассыпную, крича на весь Муром: «Чудо!! Чудо Господь явил нам!!»
До поздней ночи в избе у Ильи толпился народ. Приходили, с недоверием разглядывали, даже щупали его и, затаив дыхание, в который раз слушали о чудесном свете и голосе Спасителя и вдруг, не сговариваясь, начинали дружно, со слезами петь хвалу Господу…
До красной осени Илья, не давая отдыха ни себе, ни земле, с упоением пахал, боронил, сеял, жал, молотил, корчевал в одиночку здоровенные кряжистые дубы под новые пашни. Родители его сторицей за долготерпение награждены были: такого помощника Господь им на старость послал. Только после дня светлого темна ночь настает, а после тихой радости — печаль непрошеная.
Последний воз ржаных снопов нагрузил Илья на терпеливую лошадку и отправил с отцом домой, а сам к рощице пошел из родника попить.
Пьет, зубы морозит и думает: «Чудно как, земля теплая, а по жилам ее такая студеная кровь бегает».
Вдруг слышит: кто-то фыркнул сзади. Обернулся, стоит невдалеке за рябинкой могучий конь с косматой гривой и густым, до самой земли, рыжим хвостом. К широкому седлу боевые доспехи приторочены: тяжелый, широкий меч, тугой лук с калеными стрелами в колчане, шишковатая пудовая палица, острое копье, красный щит с золотым солнцем и богатырский шлем.
— Ай да конь! — ахнул Илья. — А где ж хозяин-воин?
Кликнул — нет никого, только эхо отозвалось.
— Видать, уснул богатырь.
Еще на рыжего красавца полюбовался чуток, вздохнул и пошел себе. А конь-то за ним! За рубаху зубами крепко ухватил и не пускает.
— А ну, не балуй! — вырывается Илья. — А то гляди, оседлаю и до Мурома скакать заставлю. Не жди пощады тогда!
А конь будто этого и ждет. Кивает гривастой головой, садись, мол, Илюша, погоняй меня сколько хочешь, для меня эти муки — мед сладкий.
Крякнул Илья, ну что ж, раз так, взлетел в седло, сунул широкие лапти в медные стремена да как гикнет, как пришпорит рыжего! Выше рощи взвился чудо-конь и пошел скакать по три версты, через реки и горы перескакивать, а где копытом о землю стукнет, там тотчас родник забьет.
До сих пор эти ключи живы и зовутся «конь-колодец».
Не успел Илья опомниться, а под ним уже Днепр серебром сверкает, a на высоком холме из густого леса чудная церковь робко выглядывает.
— Да ведь это Киевский монастырь пещерный! — воскликнул Илья. — Вот не ведал, не гадал чудо это увидеть!
Будто на крыльях, спустился с небес конь и у монастырских ворот встал как вкопанный. Вошел Илья, перекрестившись, во двор, а навстречу древний старец-черноризец.
12
В одной из древних летописей говорится, что Илье Муромцу являлись Христос и святые апостолы.