— Этот запах заставил меня почувствовать голод, — обратился Зи к Грэйс. — Можно мне тоже одну, пожалуйста?
Я впилась зубами в свой зефир и ухмыльнулась, когда Дохрэйн улыбнулся мне… ведь его лицо приобрело светлый оттенок зеленого.
Глава 46
ЗАДЕОН
Я поднял предмет… достаточно близко, чтобы малыш мог сосредоточиться на орудии, но одновременно далеко, чтобы он не мог дотянуться.
— А это кальтроп. Он причиняет огромною боль ногам врагов. Но также он опасен и для нашего вида, ведь у нас на стопах очень мягкие подушечки. Если ты воспользовался парочкой таких, и противники на них напоролись, то, считай, ты выиграл. Но помни, — предостерег я. — То, что ты выставляешь на ринг, опасно для тебя также, как и для твоих врагов. Если тебе не удалось с помощью кальтропа вывести из игры твоих преследователей, то стоит следить не только за ними, но и за орудием.
Я почувствовал взгляд Кэлли, но не услышал ее.
А когда обернулся, она смеялась, прикрывая рот рукой.
Может, именно поэтому ребенок тоже начал улыбаться.
Он услышал ее.
— Думаю, ему нравится твой смех, — заявил я, ухмыляясь, как идиот.
Кэлли схватила меня за ухо — то, что с дырками, — и поцеловала покрытую шрамами кожу.
— Ты самый очаровательный папочка на свете, знаешь?
Я вздохнул и кивнул.
— Ну, раз так сказала моя пара. Не свирепый, не пугающий, я очаровательный, — пошутил я.
Она засмеялась еще громче.
— Ох, нет, ты очень страшный, когда учишь ребенка всему этому ужасному инопланетному гладиаторскому оружию.
— Мы могли бы научить его самому ужасному человеческому оружию, — предложил я и показал ей кальтроп. — Это…
— Я слышала, — перебила Кэлли, широко улыбаясь. — На самом деле у людей тоже есть смертоносное оружие для ног.
— Серьезно? — восторженно спросил я.
— Ага, мы называем его лего.
— Лего, — медленно повторил я, наслаждаясь произношением этого ужасающего оружия.
— Если думаешь, что твоя маленькая игрушка причиняет боль, когда на нее наступают, то тебе стоит увидеть нашу. Помнишь тот шрам, который ты так любишь на моей стопе?
Аххх, так эта линия была настоящим шрамом.
— Это из-за лего. Им играют человеческие дети. Мы разбрасываем детали по полу для развлечения.
Я с недоверием посмотрел на нее.
— Ого! Я и не знал, что на Земле тоже обучают молодняк сражениям.
Я никогда не слышал ничего подобного о людях.
— Мы действительно даем конструктор молодняку. Все дети проходят через стройку лего.
Как я уже понял, Кэлли просто дразнила меня. Я прекрасно осознавал, что этот лего мог быть таким же безобидным, как стопка мочалок, но все равно продолжил дискуссию.
— Теперь я восхищаюсь тобой еще больше. Тем более, — я притянул ее лицо и облизал ее нос, — я же тебе говорил?
Она наморщила лоб.
— И что же ты такого говорил?
— Говорил, что ты воин.
* * *
КЭЛЛИ
— А как насчет… Баскиана? Оно означает защитник. Это старинное, благородное имя.
— Мне нравится, — тихо пробормотала я.
А затем с сожалением выдохнула, подняла голову с его груди и повторила слова, чтобы Зи видел мои губы.
Тыльная сторона его когтя нежно прикоснулась к моей щеке, улыбка Задеона была такой теплой, что мои внутренности превратились в кашу.
— Почему ты оглох?
Я закрыла рот рукой. Какой бестактный…
Задеон убрал мои пальцы.
— Слишком много ударов на ринге. Думаю, рев толпы тоже не помог.
Я шаловливо усмехнулась.
— Или твой «горн».
Его хвост обвился вокруг моей шеи и притянул так, что его губы прикоснулись к моим.
— А может, и мой «горн», — согласился Зи.
— Он довольно оглушительный.
— Ничего не могу с собой поделать, когда твои губы так приятно касаются меня, — грубо пробормотал Зи и поцеловал меня.
Я не могла наслаждаться сексом еще несколько недель. Из-за этого у Задеона сложилось ошибочное впечатление, что для него все тоже было под запретом.
Я села на своего пришельца.
Мои руки опустились на его плечи и скользнули за шею, дотронувшись до шипов, которые были в спокойном состоянии и безвредными.
— Врачи ничего не могут сделать?
— Для ракхии? — спросил он так, словно я задала очень нелепый вопрос.
— Ах, — выдохнула я, понимающе выгнув брови.
А потом фыркнула в негодовании.
Зи вздохнул.
— Все в порядке, Кэлли. Не беспокойся об этом. Я уже адаптировался. Это не имеет значения. Я никогда не был так счастлив за всю свою жизнь, как с тобой, серьезно, поверь мне. Остальное меня не волнует.