— Юридические формулировки довольно резкие, — согласился он. — В нашем мире понятие собственности трактуется иначе, чем на Каликсе. Для нас женщина — самая большая ответственность и ценнейший подарок. Требуется очень много баллов доблести, чтобы заработать право на пару и продолжение рода, поэтому мы очень серьезно воспринимаем свою роль защитников и кормильцев.
Диззи вспомнила, как до сих пор относился к ней Веном. Он не смог бы фальсифицировать озабоченность ее состоянием или облегчение от того, что она проснулась без боли и звона в ушах.
— Ты хорошо знаешь Венома?
— Довольно таки, — заметил Риск. — Мы учились в академии с разницей в один год. Я всегда служил в полевом госпитале, сопровождавшем его подразделение. Я даже побывал в сендарианской осаде.
— Что это? — нахмурилась Диззи.
— Сендария — планета, где мы добываем лучшее топливо, — на лице хирурга отразилась тревога. — Чуть больше десяти лет назад мы столкнулись в ее воздушном пространстве с фракцией Отщепенцев. Они превосходили нас численностью и были лучше вооружены. Застали нас врасплох и подбили три наших судна.
— Что было затем?
— Мы упали на поверхность, где были отрезаны от остальной армии. Нам удалось добраться до относительно укрепленного города, выстроенного вокруг основной горнодобывающей шахты. Вишес — теперь он наш генерал — оказался среди нас старшим по званию и взял на себя командование. Нам было приказано оцепить и удержать шахты, независимо от цены.
— И какой была цена? — сглотнула Диззи.
— Слишком высокой, — Риск потерялся в воспоминаниях. — Долгие месяцы мы были отрезаны от подкрепления и поставок продовольствия, потеряли восемьдесят процентов наших солдат. В конце для нас настали… мрачные времена.
Она сидела тихо и неподвижно, пока врач переживал воспоминания, казавшиеся поистине кошмарными.
Встряхнувшись, он шумно вздохнул.
— Во время осады мы показали себя с лучшей стороны. Вишес доказал, что умеет принимать сложные решения в случае необходимости. Менас — что может смастерить оружие из проклятого мусора. Террор не останавливался ни перед чем, чтобы получить необходимые разведданные. Хазард и Зефир много раз рисковали жизнями на чрезвычайно опасных миссиях, чтобы прорваться через блокаду и добыть нам крохи продовольствия.
— А Веном? — Диззи должна была знать, что случилось с ним во время той осады.
После некоторых колебаний Риск все же заговорил, казалось, осторожно подбирая слова.
— Веном вызвался занять позицию недалеко от города.
— Почему?
— Он снайпер высшей квалификации. Там он был нужнее всего.
Ей даже не пришлось спрашивать. Она итак знала, что Веном делал.
— Он спас много жизней, рискуя собой.
…и столько жизней отнял…
— Я тебя расстроил? — Риск настороженно посмотрел на Диззи. — Пожалуйста, не думай плохо о Веноме.
— С чего мне плохо думать о нем? — отшатнулась она с некоторым удивлением.
— Твой народ — пацифисты.
— Не все, — закатила глаза Диззи. — Я не наивна и знаю, что иногда без войны не обойтись. Она уродлива, но все же необходима, — она коснулась шрамов на своем горле. — Мы не провоцировали монстров, взорвавших посольство. С такими людьми невозможно вести переговоры. Я даже представить себе не могу, что вынесли харкосы во время войны, но никогда не подумаю плохо ни об одном из солдат, воюющих за людей вроде меня.
— Рад это слышать, — Риск выпрямился на своем стуле, снова выглядя профессионально. — Ты не думала избавиться от шрамов?
— Ты о чем? — Диззи накрыла ладонью шею.
— Наши методы хирургии сводят рубцевание к минимуму, — встав со стула, он пересел на кровать, чтобы рассмотреть шрамы вблизи. — Насколько я вижу, хирурга, накладывавшего швы, поторопили. И тебе не дали послеоперационного лечения, препятствующего рубцеванию.
Риск осторожно отклонил ее голову вбок, чтобы лучше рассмотреть давние шрамы. В его прикосновениях не было ни вольности, ни игривости, но они все равно показались Диззи неправильными.
«Потому что меня трогает не Веном», — нежданное понимание поразило ее и обеспокоило.
Она не злилась и не обижалась на Венома за то, что поймал ее в лесу и надел на нее ошейник. Диззи была ему благодарна. Он не подозревал, что спас ее от ужасной участи игрушки ростовщика, но она-то знала правду. Веном даже позволил ей получить медицинское обслуживание, значительно улучшившее ее жизнь.
В лесу Диззи сама решила надеть ошейник. На таможне охотно подписала контракт. Она добровольно отдала себя Веному, и теперь ей было некомфортно чувствовать на себе руки Риска, вне зависимости от контекста.
Должно быть, он ощутил ее неловкость и отодвинулся.
— Мне стоило спросить разрешения, прежде чем прикасаться к тебе.
— Все в порядке. Просто я не привыкла к тому, что меня трогают мужчины.
— Ты должна привыкать только к одному мужчине — к Веному. Очень сомневаюсь, что он позволит кому-либо еще прикасаться к тебе.
— Нет, он не позволит, — тут же раздался с порога низкий грубый голос Венома. — И если хочешь продолжать оперировать, док, я бы рекомендовал тебе держать свои руки подальше от моей женщины.
Затаив дыхание, Диззи переводила взгляд с одного мужчины на другого. Игриво подмигнув ей, Риск дал понять, что не воспринял угрозы всерьез. Она же не была так уверена.
Да и Веном выглядел предельно серьезным, шагнув в палату с двумя накрытыми подносами. Поставив их рядом с кроватью, он внимательно и злобно посмотрел на хирурга.
— Значит, вот каким приемам учат вас на медицинских курсах?
— Нет, им я научился немного в других палатах.
— Мне твоя шутка не кажется смешной, — гневно посмотрел Веном на Риска.
— Ничего удивительного, — тот поднялся с кровати. — Веном, я ее лечащий врач.
— Не забывай, что я видел, как ты изображал доктора в офицерском клубе, — раздраженно проворчал Веном.
Диззи не совсем поняла, о чем речь, но Риск почему-то рассмеялся. Покачав головой, он отошел от кровати, забрав с собой планшет.
— Диззи, мы выпишем тебя утром. Периодически к тебе будет заходить врач, чтобы проверить твое самочувствие. К вечеру твоя последняя доза обезболивающих перестанет действовать. Не думаю, что ты почувствуешь дискомфорт, но если что, сообщи мне.
— Я сообщу, — ответил за нее Веном, скрестив руки на груди. Диззи посмотрела на него с крайним разочарованием, но он не обратил на нее внимание. Вместо этого Веном вывел Риска из палаты и захлопнул за ним дверь.
Когда он вернулся к кровати, Диззи потянулась и ударила его по руке.
— Ты в курсе, что я умею разговаривать, да?
— Да. И что? — Веном казался шокированным ее шлепком.
— А то, что я сама могу отвечать на вопросы обо мне и решать, кто может или не может меня трогать.
— Ты можешь отвечать на вопросы, но я решаю, кто может или не может тебя трогать.
Своим ответом он поразил Диззи. До сих пор Веном изумлял ее способностью идти на компромиссы и кардинальным несоответствием слухам, ходившим о харкосах с их властностью и командирскими замашками. Новая версия Венома — надменного, высокомерного человека, нависшего сейчас над Диззи — куда больше подходила стереотипным представлениям о небесных воинах.
Диззи поняла, что настал момент, когда ей нужно было проявить силу и противостоять Веному.
— Нет.
— Да, — округлил он глаза.
— Нет, Веном, — она выпрямилась на кровати. — Я — взрослая женщина. С восемнадцати лет я жила одна. Целых пять лет я сама себя обеспечивала и принимала решения. Мне не нужно, чтобы ты рявкал приказы.
— Я не рявкал.
— Из всего, что я сейчас сказала, ты услышал только это? — изумленно уставилась на него Диззи.
— Пока ты носишь мой ошейник, я решаю, кто может или не может тебя трогать, — от раздражения его черты стали резче.
— Сейчас я его не ношу, — указала Диззи на свою голую шею.
— Ну, это можно легко исправить, — потянувшись к своему карману, Веном достал белый кожаный ремешок. Тем не менее, как только он наклонился, чтобы снова надеть на Диззи ошейник, она увернулась и не позволила.