— Я все правильно делаю? — она казалась крайне неуверенной в себе.
— Черт, да, — Веном акцентировал свой ответ грубым толчком в ее нежные гладящие руки. — Жестче. И быстрее, детка.
— Вот так? — Диззи послушно последовала указаниям, но казалась слишком робкой, чтобы двигать рукой так быстро, как он хотел.
— Я не сломаюсь, — Веном положил ладонь поверх ее пальцев и быстрее задвигал ими по члену вверх-вниз. — Ты можешь быть со мной грубой.
Надеясь подкрепить уверенность и интерес Диззи, он продолжил удерживать ее руку, показывая, какие движения предпочитал. Она сжала мошонку чуть крепче — именно так, как Веном хотел. Склонившись, он напал на сладкий рот Диззи, проникнув языком между упругими губами и проглотив ее возбужденный стон.
Веном никогда не представлял, что нечто простое вроде работы рукой может доставить столько удовольствия. Ему пришло в голову, что дело было в связи с Диззи, усилившей каждое ощущение. Он всю свою сознательную жизнь никогда не позволял себе действительно почувствовать что-либо с женщиной.
Как и большинство солдат, Веном лишился девственности в шестнадцать сразу после церемонии вручения дипломов. Обычно после нее приглашались умелые женщины из сферы развлечений в качестве некого вознаграждения и пожелания удачи перед тем, как молодых бойцов отправят на линию фронта. В тех актах не было ни романтики, ни нежности. Только секс, лишенный эмоций и близости.
Еще позже, обнаружив свою любовь к веревкам и бондажу, Веном просто искал проституток, позволявших такое. Очень немногие из них искренне находили удовольствие и удовлетворение в его перевязях, узлах и ремнях. Для большинства женщин игры значили лишь прибавку к оплате и не более.
Поэтому Веном возвел вокруг себя стены, запретив себе эмоциональное участие. Прежде чем он отказался посещать бордели, входил туда и выходил как можно скорее. Там не было ни мягкости, ни интимности. Основная прелюдия происходила во время переговоров о цене и надбавкам.
С Диззи же Веном позволил себе чувствовать. Позволил потворствовать защитному инстинкту и порадовался возросшей привязанности к своей женщине. Он с нетерпением ждал возможности отправиться с Диззи в долгое эротическое приключение и выяснить, как заставить ее кончить сильнее всего или кричать его имя от чистого экстаза.
— Ты такой твердый, — от ее благоговейного шепота грудь Венома словно пронзило током. У него напряглись мышцы, подтянулись яйца. Он ускорил движение руки Диззи, усиливая трение там, где требовалось больше всего. Она коснулась губами его шеи и легко поцеловала. — Кончи для меня, Веном.
От ее тихой просьбы он слетел с края. Постанывая имя Диззи, Веном сильно разрядился, пролив семя. Кульминация выбила воздух из его легких. Струи густой спермы пролились на бедро и живот Диззи, заставив ее ахнуть от удивления.
Пока Веном дрожал рядом с ней, она припала к его губам глубоким поцелуем. Диззи гладила его затылок и напряженные мышцы между плечами, в то время как он оправлялся после оргазма. Веном наслаждался предложенной нежностью и успокоением.
— Спасибо.
— За что, сахарок? — он отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза.
— За то, что был нежным и осторожным со мной. Ты мог довести дело до конца. Ты гораздо больше и сильнее меня, поэтому мог вынудить сделать все, чего бы ни пожелал, но нет. Ты сдержал обещание, которое дал мне в лесу.
— Я никогда не нарушаю обещаний, Диззи. Особенно с тобой, — добавил Веном, прежде чем поцеловать ее. — Я больше и сильнее тебя, но никогда не воспользуюсь своим преимуществом, чтобы напугать тебя или причинить тебе боль. Если когда-нибудь тебе станет неудобно, ты должна сказать мне, — велел он, придя в ужас от одной лишь мысли о том, что Диззи пострадает. — Я не хочу, чтобы ты когда-либо боялась меня.
— Я тебя не боюсь, — Диззи еще мгновение изучала его. — Мне любопытно. Ты мне нравишься. Но я тебя не боюсь.
— Хорошо, — Веном расслабился, уверившись, что ей стало легче рядом с ним. — Жди здесь, — встав с кровати, он достал из ближайшего шкафа несколько влажных салфеток.
— Я могу вытереться сама, — отодвинулась Диззи, поняв, что Веном собирался обтереть ее живот и бедро.
— Конечно, можешь, — он перевернул ее на спину, чтобы стереть доказательства откровенных ласк. — Я устроил этот беспорядок. И я сам его уберу.
— Твоя позиция распространяется и на работу по дому? — задорно улыбнулась Диззи.
— Естественно, — Веном со смехом наклонился поцеловать ее в щеку. — Я захватил тебя не для того, чтобы обзавестись служанкой. Я долгое время жил один и более чем способен сам постирать свои вещи или приготовить ужин.
— Ты еще и готовишь? — Диззи одернула на себе больничную сорочку и пододвинулась к стене, освобождая место для Венома. — Похоже, мне повезло больше, чем я думала.
— Ты даже не представляешь, — он опустился на кровать рядом с ней. На сей раз Диззи не пыталась отвернуться. Нет, она легла набок лицом к нему. Долгое время Веном просто любовался ею. Рассматривал ее яркие глаза, полные губы и светлые, практические белые волосы, струившиеся по плечам. Ему не давал покоя образ ее голой груди с жесткими сосками. Даже попробовав сладкий кусочек и подогрев аппетит, Веном не собирался потворствовать ему сегодня вечером.
— Поспи немного, сахарок, — напоследок позволив себе еще один поцелуй, он погладил Диззи по руке.
Не сказав ни слова, она кивнула и закрыла глаза. Он последовал ее примеру и опустил отяжелевшие веки. Наконец на него навалилась усталость долгого дня. С самого утра его эмоции сменялись одна другой. Волнение, возбуждение, паника, страх, похоть, желание, ревность, желание защитить. Веном чувствовал их все и не по разу, что утомило его физически и эмоционально. Ему определенно не помешала бы ночь крепкого сна.
Но всякий раз, стоило ему задремать, как Диззи начинала ворочаться рядом с ним. Сначала он предположил, что она устраивалась удобнее. Наверняка ее кровать на Каликсе была меньше и мягче твердых больничных коек.
Когда Диззи повернулась на другой бок, Веном понадеялся, что теперь ей будет удобно. Несколько минут спустя она снова повернулась и поджала ноги. Так и не найдя позу для сна, Диззи раздраженно вздохнула.
— Диззи, что-то не так?
Она ответила не сразу.
— Я не могу так спать, — в конечном итоге призналась Диззи.
— Как? — нахмурился Веном. Сев, она спрятала лицо в ладонях. Он чувствовал, что Диззи стеснялась о чем-то ему рассказать. — Скажи мне, как тебе помочь.
— У меня дома было тяжелое одеяло. Оно слишком большое и грузное для чемодана, поэтому я не смогла забрать его с собой. Я… не могу без него спать.
Она казалась невероятно униженной, признавшись, что у нее было особое одеяло. Возможно, если бы кто-нибудь другой услышал ее, начал бы смеяться и дразнить. Но Веном знал, в чем дело.
— Диззи, милая, — он дотронулся до ее руки, — все в порядке. Не стесняйся. Иметь особое одеяло не так необычно, как ты думаешь.
— Правда? — покосилась на него она.
— Разумеется, — Веном обнял ее за плечи и притянул в свои раскрытые объятия. — Мужчины, страдающие от стресса после осады, часто имеют проблемы со сном. У нас даже продают утяжеленные одеяла и маски, запрограммированные воспроизводить шум ливня или грохот волн.
— Дело не во взрыве. Я всегда была такой. Папа выяснил, что мне зачастую нужно давление, иначе я не могу спать, — Диззи прильнула к его груди. — Он каждый вечер укачивал меня, пока мне не исполнилось семь.
Должно быть, отец любил ее, раз проявлял такую самоотверженность. Особенно если знал о происхождении Диззи, что возвысило его в глазах Венома. Среди харкосов отчимы редко проявляли интерес к отпрыскам своих жен от предыдущего брака. Просто у них в культуре так было заведено.
Мысли о родстве напомнили Веному, что вскоре ему предстояло собрать волю в кулак и выложить Диззи правду об анализе крови. Не сказать, что он с нетерпением ждал этого разговора.
— Давай попробуем вот как, Диззи, — Веном передвинул ее, уложив головой себе на плечо. Он закинул ногу на бедра Диззи и опустил руку на ее грудь. Убедившись, что не навредил ей, Веном навалился на нее и зафиксировал. — Как теперь себя чувствуешь?