— Я надеюсь, вы не будете слишком торопится, и окажете нам честь, отобедав в нашем доме. — Сказал Тиор.
— Ну, так как теперь мы почти родственники, а если точнее, то вечером уже будем таковыми. С нашей стороны было бы некрасиво отказаться. — Ответил Повелитель. Ну что ж, мне предстоит последний обед в доме, который начал понемногу становится моим.
Я чувствовала себя одиноким кораблем, который может пристать к любому берегу, но не найдет там убежища и не отыщет дома.
Где мой очаг? Эти горы не стали мне пристанищем. Академия? Она лишь на время учебы может заменить мне его. Может мой дом остался в том мире? Найду ли я себя и свой угол в стенах замка Ксаранна и Повелителя? Смею только надеяться. Но от понимания, что нигде нет мне места, становилось горько.
Мы уже зашли в столовую, когда в дверях появился посыльный.
— Что — то срочное? — взволнованно спросил Тиор.
— Не то, чтобы. Я от Знающей, она просила, как только я прибуду, то сразу же отправится к Тионаре и передать ей записку. Не отлогая.
Извинившись, я подошла к мужчине, который должен был передать мне послание. В мою руку опустилась небольшая записка. Развернув ее, я прочла лишь одно предложение.
«Когда у бездомного нет дома, но есть желание, он строит его сам».
Да. Спасибо тебе, Знающая. Теперь я знаю, что мне следует делать. Не нужно искать, нужно самой создать свой дом. Где меня будут любить, ждать. В котором будет тепло и уютно, в который захочется возвращаться снова и снова.
Настроение стало прекрасным, и я, подняв голову к ожидавшим, когда я закончу читать послание, улыбнулась. Теперь у меня есть цель, и есть к чему стремиться.
— Ксаранн, я даже немного завидую тебе. Твоя невеста прекрасна, особенно когда улыбка играет на ее устах. — Откровенно говоря, не ожидала от Повелителя таких лестных слов в свой адрес. Даже краска смущения залила мои щеки.
— Благодарю, Повелитель. И что же тебе сообщила Знающая? — уже ко мне обратился Ксаранн. Но ведь я не обязана ему докладывать все? Смею надеяться, что хоть какое — то личное пространство у меня останется. Я не хотела делиться этими строками ни с кем. Все — таки они касаются лишь меня, остальные смысла в них все равно не увидят.
Подойдя к камину, я бросила записку в огонь.
— Это личное. Но если уж очень интересно, то это совет, который мне пришелся, кстати.
— Давайте к столу, слуги ждут только кивка от нас. Все готово. — Вмешалась в наш разговор Рионара.
Все расселись на места. Салина схватив меня за руку сначала хотела увести подальше, на другой конец. Видимо, чтобы посплетничать. Но нам не дали сесть в уголок, сказав, что мое место отныне, у правой руки Ксаранна. А так как Ксаранн, в свою очередь, сидел, справа от Повелителя, то пошептаться за обедом нам не удалось. Разговор шел ни о чем. Все эти охи и ахи, благодарности, любезности мне интересны не были. Поэтому я решила, что могу подумать о своем, о женском, так сказать. Но только мои мысли стали покидать присутствующих, обдумав их с ног до головы. Как я услышала шепот, на ухо.
— И все же ты мне расскажешь, что было в этой записке. Может это было письмо вовсе не от Знающей? Может это писал тебе твой ухажер дракон? Который влюблен в тебя? Поверь, в скором времени ты мне все расскажешь. — Это естественно был мой будущий муж.
— Ты в своем уме? Причем здесь Экмилон? Это все твоя богатая фантазия. И с какой стати я должна показывать тебе свои личные письма? Это совершенно тебя не касается! — Он просто невозможен! Я, конечно, понимаю, что теперь мне придется его как-то терпеть, и даже постараться рядом с ним ужиться. Но ведь должны же быть какие — то рамки!
— Ты сам понимаешь, что ты говоришь? Эти обвинения не обоснованы, к тому же ты мне еще не муж, а уже ведешь себя как заядлый ревнивец! Мужчина, что принес письмо, сказал, что оно от Знающей. Остальное тебя не касается. — Так же тихо прошипела я ему на ухо. Но наш разговор был все же замечен.
— Посмотрите, наша молодая пара уже шепчется в тайне от нас. — Громко сказал Лайн. Я попыталась пнуть его под столом ногой, он как раз сидел напротив меня, но естественно не дотянулась, размер стола мне такую пакость сделать не позволил.