– На этой неделе я уезжаю в командировку. Разумеется, я не хочу, чтобы Флора страдала, но должен быть какой-то выход, – дрожащим голосом сказала она, взволнованно хмуря лоб.
Уилл с волонтершей обменялись понимающими взглядами здравомыслящих людей, которые не понимают, зачем устраивать истерики.
Теперь он увидел собаку, которую женщина закрывала своим телом: печальную стаффордширку с бархатными карими глазами. Интересно, она такая грустная от тяжелой жизни или от того, что ее схватили за шею и поливают слезами?
– Если ее никто не заберет за эту неделю, она ваша, а до тех пор мы будем стараться ее пристроить, – решительно произнесла старшая женщина.
Висящие на цепочке очки придавали ей начальственный вид, и Уилл понял, что она здесь главная.
– Сегодня мы опубликовали Флору во всех наших соцсетях, – добавила дама с очками.
Уилл не понимал, почему плачущая красавица прицепилась именно к этой собаке, но не мог как следует рассмотреть ни ту, ни другую: они слились в единое, плачущее, дрожащее существо. Темные волосы женщины почти полностью укрыли щуплое тельце собаки, которую она заключила в судорожные объятья.
– Пойдем, Маргс, – мягко произнесла вторая женщина, с каштановыми волосами, в леопардовом жакете и с леопардовой сумочкой. – Если судьба – значит она тебя дождется.
Маргс (что за имя?) подняла лицо, залитое слезами.
– А ты не можешь взять ее на недельку? – с надеждой в голосе спросила она.
– Честно, никак. Дэн в отъезде до пятницы, и в кампусе запрещены все животные, кроме зарегистрированных собак-поводырей, – ответила ее подруга. – Недавно у нас произошел инцидент с «хорьком для эмоциональной поддержки». Извини.
Вдруг кто-то дернул Уилла за рукав.
– Вы же хотели собаку.
– Что?
– Вы ведь сказали, что хотите взять собаку! – блеснула глазами девушка с дредами. – Временные опекуны у нас на вес золота.
– О! Вы можете ее приютить!
Все взгляды обратились на Уилла, в том числе и большие голубые глаза коленопреклоненной женщины, слегка опухшие от рыданий.
– Я знала, что должен быть выход!
Уилл протестующе поднял руки.
– Погодите! Я всего лишь сказал, что подумываю взять собаку.
Первое впечатление оказалось ложным. Теперь, когда голубоглазая страдалица выпрямилась в полный рост, в выражении ее лица, в развороте плеч, в оценивающем взгляде появилась какая-то бескомпромиссность.
– Всего неделя вашей жизни, – тихо сказала незнакомка, точно они были одни, и ее слова не заглушала многоголосая какофония. – Вы заберете Флору и освободите вольер для другой собаки, значит, спасете сразу двух. Вам не кажется, что ради этого стоит пожертвовать одной неделей?
Уилл помимо воли кивнул, ведь если посмотреть с такой стороны… Нет, я занятой человек! Ну, не настолько уж я занят, и если могу вытащить из этой дыры хотя бы одну собаку, то сделаю доброе дело.
– У меня ведь должны сначала проверить жилищные условия, – вспомнил он. – И я не могу сегодня. В три часа у меня деловая встреча в Шордиче, а уже одиннадцать.
– Условия можно проверить прямо сейчас, а собаку я привезу вам вечером, – предложила девушка с дредами. – Где вы живете?
Ситуация стремительно выходила из-под контроля, и ему стало не по себе.
– В Масуэлл-Хилл. Послушайте, давайте…
– Отлично, а я – в Хайгейте, – сказала Маргс, улыбнувшись, как ясное солнышко после дождя.
Он улыбнулся в ответ, вернее, слегка приподнял уголки губ, изобразив улыбку, потому что давно не практиковался.
– Мы почти соседи, – продолжала Маргс. – Вы не замечали, что когда чего-то очень сильно хочешь и направляешь на это позитивную энергию, то вселенная приходит на помощь?
– Маргс, только не начинай со своими аффирмациями. У нас и без того выдалось тяжелое утро, – взмолилась Трейси.
Уилл мгновенно пожалел, что улыбнулся. По горькому опыту он привык остерегаться женщин, которые несут всякий бред о позитивной энергии и притяжении счастья. Какое там счастье, когда они начинают возмущаться его отказом от серьезных отношений.
– Кажется, все складывается удачно, – с этими словами старшая женщина надела очки и склонилась над табличкой. – Гм… так и знала, что есть какой-то подвох. Флора не очень любит мужчин.
Уилл привык к отказам, но так быстро его еще никогда не отшивали.
– Ну, в женщину я не могу превратиться при всем желании, – сказал он, и Маргс едва заметно улыбнулась, как бы укоряя его, что он даже не попытался этого сделать.