- Расскажи это Сергею, - зло бросил он.
- У меня не было выбора, - я чувствовала, что он не слышит меня.
Он не скрывал своих эмоций, и мне казалось, что я уже вижу того жестокого человека каким он бы при нашей первой встрече. И это осознание делало еще больнее. Я смогла приручать и усмирить этого дикое животное, а потом же сама и предала его. И мне было очень больно, больно не физически, а больно в душе. Мои глаза стали влажными от обреченности своего положения и единственное, что я могла сказать это «Я люблю тебя». Почти шёпота, но Вова услышал. Казалось эти три слова вообще взбесили его. Он резким движением вскочил с дивана и схватил меня за волосы, больно их потянув. Первый раз он осознанно причинял мне сильную физическую боль.
- А где же была твоя любовь, когда ты меня сливала калужским, - едко бросил он.
- Давай кончать ее, - услышала я грубый голос одного из его парней.
- Нет, слишком просто, она того не заслуживает, - странно с ухмылкой сказал Вова .
Я испугалась его голоса, в нем чувствовалось, что о смерти я еще буду умолять его. Он был не просто взбешен, он был безумен. И это безумие отражалось в его взгляде, поступках, и улыбке похожей на оскал. Волков разорвал мое платье, а затем повалил меня на диван. Я знала, что сопротивляться бесполезно, но инстинкты защиты брали свое. Я пыталась оттолкнуть его. Но мои попытки рассмешили остальных. Я слышала как кто-то включил по-громче телевизор. Его руки больно сдавили мне грудь, а его зубы укусили мои губы до крови. Я услышала треск моего белья и Вова расстегнув молнию, ворвался в меня. Первый раз мое тело не отреагировало на него. Первый раз с ним мне было больно. Слезы еще быстрее побежали из глаз и я не могла их сдерживать. Я ощущала во рту вкус своей крови. Грудь ужасно ныла от его грубых движений.
- Пожалуйста, не надо, - я умоляла его.
Он хотел сделать мне больно, он хотел меня унизить, растоптать, уничтожить. Я видела, что он получал какое-то извращенное удовольствие ломая меня. Казалось, чем больнее мне он делал, тем легче становилось ему. И я вспомнила Костю, его слова… Неужели люди так жестоки, что испытывают удовольствие от чужой боли.
- Ты знаешь кем для меня был Сергей, - он продолжал врываться в мое тело, положив руку мне на шею, - он был мне больше чем брат, мы прошли с ним такое, что тебе даже и не снилось, - он почти срывался на крик и увеличивал нажим на шее, что я подумала, сейчас он меня задушит.
- Я не хотела, прости меня, - сквозь слезы молила я, мой голос стал пропадать, - я умоляю прости меня.
- Простить, - он грубо рассмеялся, - ты предала меня, - я услышала в его голосе разочарование, - Сергей столько раз предупреждал меня, но я не слушал его.
Его движения стали быстрее, а руки еще беспощадней и я поняла, что сейчас все закончиться. Через минуту он слез с меня, застегнув брюки. Я не могла пошевелится, все тело ныло. Стыд, горе, боль просто разъедали меня.
- Ты выглядишь жалко, красавица - с жестокой усмешкой сказал он, делая ударение на последнем слове.
Я попыталась найти части моей одежды, что бы прикрыть наготу, но ничего не видела. Слезы застилали мне глаза и зрение не могло прийти в норму. И я просто прикрыла себя руками. Но на этом моя пытка не закончилась. Волков схватил меня за волосы, потянул вверх, заставив встать на ноги. Он достал нож и его лезвие блеснуло в его глазах. Они были такие же холодные, как и этот металл. Вообще-то я предполагала, что он убьет меня, но сейчас, стоя лицом к смерти, я испугалась, я хотела жить.
- А это чтобы больше никого не смогла обмануть своей продажной красотой, - и он провел острым лезвием по моей правой щеке и скуле.
Щеку тут же обожгло огнем и я почувствовала, как теплая жидкость потекла по моему горлу. Наверное порез был глубокий, так как мне показалось, что крови слишком много. Я смотрела в его глаза и видела теперь лишь пустоту. Наверное отомстив мне, он не испытал чувства облегчения. Волков толкнул меня и я упала на пол. А затем просто развернулся и вышел, больше не смотрев на меня. Я думала, что его друзья набросятся на меня, как стервятники разрывая остатки дичи, начнут насиловать, но это не произошло. Они просто все вышли за ним. А я осталась одна со своей болью…
Глава 25
Я лежала в постели всю неделю. Сначала я убивалась горькими слезами, потом просто молча слезы катились по моим щекам, а затем наступило самое страшное – апатия. Мне все стало безразлично. Я как будто умерла. Я перестала чувствовать. Марина старалась меня растормошить, приносила мне еду, сидела и разговаривала со мной. Но мне было все-равно. Я не то что не слушала ее, я ее не слышала. Вокруг меня была пустота и темнота. Вокруг был холод. Я была отстраненной, бесчувственной неживой.
Она нашла меня утром на полу в зале когда вернулась из клуба. Сначала очень испугалась, все мое лицо было в крови. Вызвала скорую, они наложили мне швы и дали успокоительное со снотворным. На вопросы я ничего не отвечала, и врач пометил меня у себя в заметках, как не совсем уравновешенную. Я знала, что они пришлют психолога на проверку моей адекватности. Но меня даже не волновало, что меня могут отправить в соответствующее место моему поведению. Наверное жизнь наконец то меня сломала. Я не знаю сколько я так лежала…
Когда я была маленькой и со мной случались детские неприятности, я плакала, тогда мама всегда заваривала мне чай с ромашкой и мелиссой. Они успокаивали, а мамины ласковые руки гладили меня, забирая все печали и невзгоды. Мне хотелось опять быть маленькой, чтобы мама жалела и ласкала меня, мне не хватало ее тепла, ее заботы, мне не хватало защиты папы, мне не хватало семьи.
Именно от такого знакомого запаха и от нежных прикосновений я наконец то проснулась. Рядом с моей кроватью на тумбочке стояла огромная кружка горячего чая с приятным ароматом знакомых трав, а на кровати сидел Вадим. Он гладил меня по голове. И тогда я поняла, что я не могу умереть, хотя бы ради брата. Я просто крепко обняла его. У нас кроме огромной любви друг к другу больше ничего не было. Но это было дороже и важнее всего на свете. Мы были одни в этом мире. Вадим гладил меня по волосам, и мне сразу стало хорошо и уютно.
- Я убью его, что он с тобой сделал, - проговорил он в мои волосы, - как только меня выписали я сразу приехал к тебе, жаль что я опоздал. Я отстранилась и посмотрела на него.
- Нет, Видим, ты приехал как раз вовремя, - и я улыбнулась ему.
Мой младший брат. Когда он успел вырасти и стать моим защитником.
Самое ужасное было то, что я любила Вову и эта любовь, как кислота разъедала мне сердце. С одной стороны я понимала его и его поступки. Он тоже, как и я, оказался заложником обстоятельств и несправедливости жизни. Сначала любовь к Алене и ее предательство, не каждый потом начнет доверять женщинам, а затем потеря самого близкого человека. Ведь я же была готова на все ради брата. Я жалела, что все так произошло, но поверни время обратно, и я бы поступила почти точно также ради брата. Я бы опять спасла его, даже ценой собственной жизни. Мы часто совершаем поступки и никогда не думаем об их последствиях. А результаты наших решений и действий иногда приносят непоправимый вред другим людям.
И только потом, намного позже, я поняла, что Вова своим поступком подарил путевку мне в новую жизнь...
Глава 26
Два года спустя. Новая жизнь.
«Жизнь устроена так дьявольски искусно, что, не умея ненавидеть, невозможно искренне любить».
М.Горький.
- Вставай Соня, опоздаешь в институт, - я бросила подушку в брата, и он перевернулся на другой бок, зарылся с головой под одеялом. Пройдя на кухню я включили музыку и стала заваривать кофе. Затем я достала хлеб и колбасу, и стала делать бутерброды. Я услышала, как включалась в ванне вода, значит Вадим встал и пошел умываться. Через пять минут он появился на кухне и сел за столик. Я как раз закончила делать бутерброды и разлила по кружкам горячий кофе.