– Старые влюбленности тяжело забыть, да? – мне ли не знать.
Он качает головой и садится прямо.
– Нет-нет. На самом деле это вообще не было влюбленностью. Извини, мне просто не нравится говорить о том времени, что я провел за границей, – он грустно улыбается, а я опускаю тему. Он осматривает ресторан и кивает головой в сторону пожилой супружеской пары. – Как думаешь, какая у них история? – в эту игру мы всегда играли с Райаном.
Я поворачиваюсь на стуле, чтобы лучше рассмотреть.
– Встречались со старшей школы, рано поженились. Дети. Полный набор, – говорю я, поворачиваясь к нему лицом.
Он проводит рукой по лицу, обдумывая свой вариант.
– Я думаю, он был международным шпионом. Они провели много лет вдали друг от друга и только недавно воссоединились. Посмотри на них, Ящерка, – указывает он в их сторону, – они так счастливы, будучи женатыми столько лет.
Вот оно. Прозвище, которым он назвал меня с детства. Последний гвоздь в гроб фантазии о том, что я ему нравлюсь. Я снова оглядываюсь через плечо, рассматриваю пару, наслаждающуюся обществом друг друга. Пожилой мужчина целует руку жены. Они счастливы.
– Я не знаю. Наверно было бы здорово, иметь такие отношения, да? С тем, от кого ты никогда не устаешь?
Официантка прерывает нас, расставляя тарелки с бургерами, обхаживая Райана, разве что не предлагает его покормить, и наконец, уходит. Он обдумывает мое заявление.
– Да, полагаю. А как насчет тебя? Ты встречалась с кем-нибудь серьёзно после моего отъезда?
Я глубоко вздыхаю, и раздумываю над тем, как много могу рассказать. Вероятно, он не хочет слышать о Дэниэле, лузере из школы, которого я считала «единственным» аж пять минут. Я была для него «номером три». Он изменил мне не с одной, а с двумя другими девушками. Мудак.
Помимо Дэниэла не было ничего серьезного.
– Ничего значительно, – отвечаю я.
Его лицо засветилось от счастья, и из-за этого глубоко внутри мне стало тепло.
Остальную часть ужина мы беседуем на нейтральные темы, рассказывая друг другу о последних четырех годах нашей жизни. Он не очень углубляется, когда рассказывает об армии, но рассказывает мне о лагере новобранцев и тех «пытках», которые пережил там.
Я рассказываю ему о колледже, о том, как закончила его, став лучшей на курсе. Мы смеемся над старыми воспоминаниями. После ужина решаем прогуляться по тропинке у пляжа.
Глава 5
Плакса
«Жизнь на десять процентов состоит из того, что с вами происходит, и на девяносто процентов из того, как вы на это реагируете».
Чарльз Р. Свиндолл
– Хочешь сходить в кино?
Свет луны танцует на поверхности океана. Мягкий ветерок играет в ее растрепанных волосах, и я поворачиваю голову, подставляя ветру свое лицо.
– Я счастлива просто быть здесь, – говорит Лиззи.
Я кладу руки в карманы джинсов, и мы продолжаем идти бок о бок. Много раз, будучи подростками, мы вот так вот гуляли.
Четыре года –долгий путь. Так много изменилось, пока я был далеко: сам город Майами, магазины вдоль берега, местный кинотеатр, рестораны. И Лиззи.
Она держится с уверенностью великолепной женщины. Это немного пугает. Она во многом преуспела, а что сделал я? Конечно же, я боролся за нашу страну. Конечно же, у меня есть «Пурпурное Сердце». Но иногда мне кажется, что стоило остаться здесь.
Сейчас, на гражданке, работая на своего отца, я чувствую себя так, словно застрял в вечной крысиной гонке. Черт, я даже не пошел в колледж. Не видел в этом смысла.
В двадцать два года, Лиззи определенно превосходит меня по очкам в игре под названием «жизнь».
Мы молча идем несколько кварталов, и молчание не кажется неловким или странным. Это – одна из тех вещей, которые мне в ней нравятся. Она знает, когда нужно держать язык за зубами, и не задавать вопросы, на которые я не хочу отвечать.
Она смотрит на разбивающиеся о камни волны. Я следую за ее взглядом, чувствуя, как ко мне взывает тяга к океану.
– Ты часто плаваешь на доске? – спрашиваю я.
Она скрещивает руки перед собой в воздухе, подавая знак «нет».
– Никогда. Больше никогда. Я, наверное, никогда не смогу этому научиться.
– Ой, да брось. Я же учил тебя летом серфингу, практически каждый день. Всё без толку?
– И если ты помнишь, я никогда не была в этом хороша, – она ущипнула меня за руку, и я выдавил улыбку.
Она права. Она никогда не умела серфить.