Но, меня ждало разочарование. Как только я повернула лицо моего спутника, осветило яркое солнце, и... я проснулась.
В глаза мне бил утренний луч. Я поморщилась и отвернулась. Мне было жаль отпускать это ощущение легкости после сна, но, пожалуй, пришло время возвращаться в реальность.
Пожалуй, в связи с волшебными волшебностями что происходят в моей жизни, настроение у меня было намного веселее, чем последний месяц. Я с радостью запланировала выездку в лагерь с подругой на открытие байкерского сезона.
Пора жить!- сказала я самой себе и согласилась провести несколько конкурсов для любителей быстрых гонок.
За обедом одна из моих коллег представила, будь то это и есть тот самый момент, про который говорила гадалка.
Я нахмурилась. В моих мыслях застрял образ заядлого байкера. Коренастого мужика в средних годах с татуировками по плечам и длинной бородой, которая начинается от самой банданы повязанной на голове. Не могла даже представить, что найду в этом образе свое настоящее счастье. Свою половинку, которую мне обещала Нона.
Стерев все плохие мысли, я не стала раньше времени обнадеживать себя решением судьбы. Она настолько коварная, что повернет все не самым лучшим образом, если вдруг ты будешь делать самые высокие ставки.
Ну вот и я, не затевая глобальных изменений с нетерпением ждала намеченных выходных. Ждала так, словно и вправду верила в то, что они станут переломными.
Не могу сказать, что моя память резко вычеркнула самого лучшего мужчину из моих мыслей. Я помнила. Все еще помнила.
Однажды я даже решилась на чистосердечное признание и рассказала подруге, как мне все-таки его не хватает. И пусть в бедующем меня ждут увиденное Ноной, а именно светлая и огромная любовь, сейчас мне было тяжело.
Я все еще не верила, что он может так просто перестать со мной общаться.
Наверное, в глубине души я даже стала его ненавидеть за это. Ненавидеть за то, что так просто отказался от всего, ради.... Ради цели, которой я даже не знала.
Единственное на что я надеялась, так это на помощь бабки. Я знала, это уже сработало. Теперь он свободен. И мне от этого становилось проще.
Я вновь начала писать картины. Краски приняли свои цвета. Сначала они были бледными и безжизненными, но по мере моего притяжения к духовному миру картина становилась ярче.
Море, волнами раскатывало свою пену по побережью, едва ли доставая до старого края одинокого бунгало затерявшегося в зелени прекрасного острова.
И мне необъяснимо захотелось сбежать. Сбежать туда, что бы перестать думать обо всем на свете. О своем долге перед сыном или матерью. О своих долгах и квартирной волокитой. Хотелось просто перестать думать.
- Тебе бы уехать отсюда,- вдруг вспомнила я слова бабки,- Уехать от всего этого...
- Но... я не могу...- тихо шепнула я и не смогла поднять глаз на ее лицо, хотя отчетливо знала что она сейчас вряд ли шутит.
- А что тебя останавливает?
- Сын,- резко ответила я,- Моя мама... как я могу оставить их?
Бабка улыбнулась одними губами, ее глаза оставались ледяными.
- Сын будет с отцом,- как ни в чем не бывало, сказала она,- А мама.... Она сама за себя...
- Но я не могу,- воскликнула я, словно меня уже насильно втаскивают в самолет с односторонним рейсом на край света,- Кто же о них позаботится?!
- А разве они заботятся о тебе?
Я почти захлебнулась в навалившейся тоске, но бабка продолжала:
- Разве ты такой жизни заслуживаешь? Приходит в пустой дом, и проживать жизнь ради кого-то...
Я вспомнила ту грусть когда я пришла в одинокий дом. Еще тогда я знала, что так не должно быть. Что в этой жизни я кому то еще нужна. Что, что-то еще помнит обо мне. Но немые стены с надоедливыми обоями твердили обратное.
- Ты не должна так жить,- вдруг сказала старушка и вывела меня из транса собственных мыслей,- Ты должна в первую очередь думать о себе. Жить, для себя...
Ее слова как крошечный огонек свечи до сих пор греет ту часть меня, которая, абсолютно согласна с ее теорией.
Надо жить для себя. Жизнь слишком коротка, что бы тратить ее на поиски тех людей, которые смогут предать, бросить, создать хаос и уйти не обернувшись. Но смогу ли я все бросить?
Нет! Наверное я слишком слабая, либо слишком добрая. Пытаясь сделать этот мир капельку лучше, я порой забываю, что есть и мои собственные желания. Если моя собственная жизнь, которую я проживаю, а не живу.
В конечном итоге я снова сидела у мольберта и представляла мою жизнь совершенно иначе. Венеция на холсте разливалась обширным морем и каменными мостами, связывая старые, проеденные морской солью дома.
Я почти ощущала тихий, влажный воздух. Почти слышала свои шаги на грубо-вымощенной мостовой и звук проплывающей гондолы. Почти ощущаю себя там, где течет жизнь.