Что-то изменилось в ней, но он не мог понять, что именно. Возможно, открывшись ему, кошмары выпустят ее из своих лап. Он обещал себе, что сделает все возможное, чтобы не испугать и не разочаровать ее.
Несмотря на сюрприз, Эмма все еще боялась, что мужчина может оставить ее. Ей казалось, что она была сломлена, противна, уродлива. Но Румпель отрицал любые ее страхи, убеждая в своей любви, даря ласку и заботу. Каждое его движение, каждый жест был наполнен нежностью и трепетом. Эмме хотелось доказать себе, ему, что еще не все потеряно, что она сможет избавиться от страхов, как он обещал ей.
Эмма уверенно подтолкнула мужчину к кровати, целуя при этом его шею. Но он, опершись на здоровую ногу, поменялся с Эммой местами, поворачивая ее спиной к кровати.
— Ты… ты уверена? — он отстранился от нее, внимательно следя за выражением лица девушка. Эмма нерешительно закусила нижнюю губу, но, противореча себе, уверенно кивнула. — Ты не обязана это делать. У нас есть достаточно времени, — Румпель ласково убрал прядь волос ей за ушко, переместил ладонь на шею, мягко массируя ее.
— Я хочу.
Румпель кивнул, поцеловав кончик ее носа, наклонившись к губам.
— Только скажи, и я остановлюсь, — прошептал он, прежде чем захватить ее нижнюю губу в сладком поцелуе.
Придерживая девушку за талию, он опустился с ней на кровать, утягивая за собой к подушкам, стараясь не разорвать поцелуя. Рука мягко скользила по телу, изучая его изгибы.
— Ты такая красивая, — выдохнул он в ее губы.
— Я не… — Эмма охнула, когда мужчина, воспользовавшись моментом, дерзко проник языком в ее горячий рот. Он дразнил ее язык своим, то подталкивая его, то переплетаясь с ним, ведя безмолвную борьбу. Руки девушки скользнули по его спине, приятно царапая кожу. Сердце учащенно билось, разгоняя кровь по всему телу. Внизу живота появилось сладкое тянущее чувство, когда Румпель, спустившись ниже, стал целовать ее шею. Он не пропускал ни единого миллиметра кожи, захватывая ее губами, посасывая. Эмма тихо застонала, когда губы мужчины нашли особо чувствительную точку у основания шеи. Мужчина довольно прихватил зубами сладкую кожу, тут же зализывая свой укус. Девушка невольно выгнулась навстречу, перемещая руки ему на грудь, цепляясь непослушными пальцами за пуговицы, пытаясь расстегнуть их.
Эмма довольно зажмурилась, чувствуя, как его язык выводит узоры на ее теле, спускаясь к ключицам. Горячая рука мягко накрывает грудь, массируя ее в такт движениям его языка. Когда пальцы накрыли напрягшийся, жаждущий внимания, сосок, вспышка воспоминаний вновь пронзила ее сознание.
Румпель замер, ощутив болезненно вонзившиеся в него ногти Эммы. Облизнув опухшие губы, он тревожно посмотрел ей в глаза. Понадобилось несколько долгих секунд, чтобы Эмма смогла справиться с потоком нахлынувших эмоций, прежде чем она неуверенно ему кивнула, позволяя продолжить.
— Давай… — его голос был хриплым и на октаву ниже, с ощутимым акцентом. — Давай сделаем иначе, — Эмма испуганно вздернула брови. — Будет проще, если ты сама прикоснешься ко мне, — его акцент был настолько выразителен, что Эмме даже показалось, будто она неправильно поняла мужчину.
Обхватив девушку за талию, Румпель перевернулся на спину, утягивая ее за собой.
— Ты можешь делать со мной все, что пожелаешь, — приподнявшись на локте, Эмма неуверенно посмотрела в его потемневшие карие глаза, ища причину для насмешки над ней, какой-то подвох. — Не бойся, я все еще не кусаюсь, — он подарил ей ободряющую улыбку.
Эмма неуверенно закусила нижнюю губу, изучающе скользя взглядом по груди мужчины. Его рука лениво поглаживала ее поясницу, в то время как Эмма положила ладонь там, где учащенно билось сердце. Пальцы скользили по загорелой коже, спускаясь к выпирающим ребрам. Румпель издал непонятный звук.
— Щекотно, — он прищурил один глаз, дурачась. Эмма облегченно фыркнула, заскользив пальцами вверх, касаясь нежной кожи соска, с удивлением наблюдая за тем, как он твердеет. Темная мягко сжала его и услышала тихий стон. Его соски были так же чувствительны, как и ее собственные. Ладонь заскользила вниз, оглаживая впалый, подрагивающий от ее прикосновений, живот.
Было неудобно, а рука стала неприятно затекать. Приподнявшись, девушка перекинула через него ногу, садясь мужчине на бедра. Румпель удивленно охнул и резко вдохнул, почувствовав приятную тяжесть, на чувствительном члене. Осознав, что упирается ей в бедро, Эмма сделала попытку отстраниться, но руки мужчины настойчиво удержали ее за бедра, сопровождая движение тихим стоном, сорвавшимся с его губ.
— Не надо, останься, — он облизнул пересохшие губы, посмотрев на нее с мольбой во взгляде. Эмма неуверенно кивнула, переводя взгляд на обнаженный торс мужчины. Руки вновь заскользили по груди, спускаясь ниже, натыкаясь на несколько последних пуговиц рубашки. Эмма медленно стала расстегивать их, стараясь не обращать внимания на руки мужчины, ласкающие ее бедра. Откинув полы рубашки в сторону, она мягко спустилась кончиками пальцев к низу его живота, скользя по жесткой дорожке темных волос, упираясь в пояс штанов. Его дыхание стало прерывистым, а от возбужденной плоти, упирающейся ей в бедро, девушку бросило в жар.
Опершись на руку, Эмма нависла над ним, мягко целуя между ребер. Горячие влажные губы, проложили дорожку легких поцелуев к груди. Коварно усмехнувшись, Эмма провела кончиком языка по его затвердевшему соску, нежно прикусывая его. Румпель дернулся, шумно вдохнув воздух сквозь сжатые зубы. Девушка улыбнулась, поднимаясь поцелуями выше. Ее руки скользнули по его телу, дразня чувствительные соски, пощипывая их, а губы целовали острые ключицы. Румпель шумно дышал, тихо постанывая в ответ на ее ласку. Его руки нырнули под ее рубашку, оглаживая рельефную кожу спины. Ее губы захватывали его кожу, посасывая, чередуя ласковые укусы с игрой языка. Эмма любила его так, как это делал он.
«А что, если…»
Эмма прикусила нежную кожу у самого уха, ощутимо выкрутив его сосок и качнув бедрами против его члена.
— Господи… — застонал он, блаженно закатив глаза. Эмма хрипло рассмеялась у его уха, целуя щеку, линию подбородка, игриво кусая и оттягивая его нижнюю губу.
— Сними это… — шепнула она ему в губы, пытаясь освободить Румпеля от рубашки. Мужчина рыкнул, обхватив девушку руками и резко сел. Эмма не успела ничего сказать, прежде чем он набросился на нее со страстным, требовательным поцелуем. Его ладонь легла ей на шею, прижимая ближе к себе, не позволяя отстраниться, в то время как язык изучал ее рот, каждый его уголок.
Низ живота сладко тянуло, дыхание сбилось, а от учащенного пульса звенело в ушах. Вцепившись в рубашку на его плечах, Эмма потянула ее вниз. На мгновение мужчине пришлось выпустить из рук горячее девичье тело, чтобы освободиться от ненужной ткани. Он целовал ее с отчаянием и жаром, захватывая губами кожу на шеи, посасывая ее, собственнически оставляя метки на ней. Пусть никто не будет видеть их под рельефом ее кожи, но каждый раз, целуя, он будет видеть доказательство принадлежности ему. Уделяя внимание каждому сантиметру ее чувствительной кожи, Румпель медленно расстегивал пуговицы ее рубашки.
— Сними ее, — хрипло прошептал он, спускаясь поцелуями к ее тонким шрамам, давая выбор, не решая за нее. Облизнув опухшие, покрасневшие от поцелуев губы, она стянула с себя шелковую ткань, откинув ее на пол.
— Умница… — руки заскользили по тонкой талии, лаская нежную кожу под грудью, прежде чем сжать ее ладонями. Рука осторожно накрыла упругое полушарие, массируя его, едва ощутимо касаясь набухшего соска. Губы мужчины спустились ниже, меж грудей, скользя по грубому участку кожи. Румпель отстранился, ловя воздух приоткрытым ртом, удивленно смотря на шрам, которого он еще не видел. Кончиками пальцев он осторожно провел вдоль него там, где билось ее сердце. Эмма предупреждающе слегка потянула его за волосы.