Румпель тихо засмеялся, ласково целуя ее висок.
— Доброе утро, — пошептал он. Ласка пропала, и на подушку легла ярко-алая роза. Девушка счастливо улыбнулась, коснувшись кончиками пальцев шелковистых лепестков розы.
— Доброе, — хриплым после сна голосом отозвалась она. Румпель что-то замычал у сгиба ее шеи, оставляя мягкие поцелуи на золотистой коже. Рука настойчиво гладила ее тело, иногда спускаясь к ягодицам, лаская их.
— Как ты себя чувствуешь? — он на мгновение замер, с беспокойством взглянув в ее глаза.
— Замечательно, — честно призналась девушка, закусывая нижнюю губу, не думая о том, спрашивал ли он о ночи, о кошмарах или о данном моменте. Было хорошо и приятно. Она чувствовала себя любимой и желанной. Мужчина прижался к ней сильнее, тихо застонав у уха. Очень желанной. Эмма попыталась перевернуться, но мужчина лишь сильнее прижал ее к кровати, лишая движений. Девушка с вызовом приподняла одну бровь, поднимаясь на локтях, смотря на растрепанного мужчину через плечо.
Когда она приподнялась, он на мгновение подумал, что не стоило так делать, но огонек озорства в ее глазах уничтожил его неуверенность. Он припал губами к ее шее, медленно, дразняще целуя нежную кожу. Зубы лениво прикусывали ее, оставляя легкие следы. Переместившись ей за спину, он просунул руки между кроватью и ее телом, накрывая грудь, массируя мягкие полушария. Эмма тихо застонала, прогибаясь в пояснице, прижимаясь спиной к его груди. Влажные поцелуи покрывали спину и вновь возвращались к шее. Пальцы сжали ее набухшие соски, срывая с губ тихий стон. Опершись на локти, выгибаясь, Эмма потерлась ягодицами о его возбужденный член, недовольно нахмурившись, когда нежная кожа столкнулась с грубоватой тканью штанов. Переместив руку назад, она попыталась стянуть с мужчины мешающую преграду. Он тихо засмеялся в ее ухо, нежно прикусывая и дразня языком ее мочку. Выпустив ее грудь и заслужив недовольный вздох, мужчина помог ей справиться с его штанами, спуская их.
Лодыжка выла от боли, но мужчина лишь прищуривался на один глаз от такого дискомфорта. Эмме не стоило видеть его боль. Единственное, что сейчас его интересовало — это доставить ей удовольствие, вновь услышать собственное имя, срывающееся с губ. Продолжая сжимать грудь, пощипывая чувствительный сосок, другой рукой он огладил бедра, перемещая ее на низ живота девушки. Эмма сильнее подалась назад, желая скорее почувствовать его пальцы внизу, способные хоть немного ослабить ее напряжение. Мужчина не смог скрыть улыбки, убеждаясь в том, что она действительно была рада ему. Они застонали в унисон, когда он накрыл пальцами жаждущее внимания место. Господи, она была такой влажной для него. Он просто не мог поверить в то, что она, всем телом и душой, хотела его. Пальцы кружились и дразнили, с губ срывались сладкие стоны, доводившие обоих до высшей точки напряжения.
Румпелю показалось, что он услышал шум. Но звуки, кроме стонов, срывающихся с губ Эммы, не могли пробиться сквозь его затуманенное сознание. Не сейчас, не тогда, когда он наслаждался их собственным первым добрым утром. Он замер, напрягшись всем телом, когда до слуха донеслось тихое рычание.
— Эмма… — девушка откликнулась, разочарованная тем, что он остановился. Его голос был виноватым и хриплым. — У меня две новости: хорошая и плохая. Хорошая в том, что я смог тебя сегодня удивить, — он поцеловал ее в щеку, желая отстраниться, но пальцы девушки поймали его за волосы, притягивая для благодарного поцелуя. — А плохая в том, что я забыл закрыть дверь…
Темная на мгновение, как и он, замерла, а после уткнулась лицом в подушку. Ее тело стало дрожать под его весом. Мужчина перепугался, что, возможно, он расстроил ее, но из подушки донесся невнятный звук, а после — громкий хохот. Теплая волна магии прошла сквозь него.
— У тебя есть магия? — он редко видел, как она пользовалась белой магией. Эмма кивнула, продолжая хихикать. Сейчас она хотела получить Румпеля, и никто не мог им помешать.
— Я практикуюсь. Стена продержится минут десять, тебе хватит?
— Сейчас? Более чем, — он набросился на ее тело со страстными поцелуями, оставляя метки по всей спине. Руки безжалостно дразнили тело. Он слегка приподнял ее бедра, резким толчком входя в нее. Эмма вскрикнула, задохнувшись от так не хватавшего ей ощущения наполненности.
Он двигался в ней требовательно и резко, но в то же время нежно и любяще. Ощущения накрывали их с головой, а волны возбуждения разливались по их влажным разгоряченным телам. С каждым толчком девушка постанывала, сжимая в руках края подушки, двигаясь ему навстречу, желая быстрее получить разрядку.
— Румпель, — вскрикнула Эмма, когда мужчина, приподнявшись на руках, глубже проник в нее. Резкие равномерные толчки сменились быстрыми и хаотичными. Когда, склонившись над ней, он болезненно прикусил кожу на шее, девушка почувствовала, как ее тело задрожало, а тянущий внизу живота узел распался. Мужчина придушенно вскрикнул, последовав за ней, наполняя ее собой. Руки подкосились, подводя своего хозяина. Румпель отклонился набок, упав на подушку рядом с девушкой. Они судорожно ловили воздух губами, пытаясь успокоить сердцебиение. Эмма придвинулась ближе к нему, тут же оказываясь в его объятиях.
— Действительно доброе, — довольно пробормотала она, целуя его в губы. Румпель приподнял голову, углубляя поцелуй. Приоткрыв глаза, он увидел злые, смотрящие на них, три пары глаз. Мужчина резко разорвал поцелуй с громким звуком, удивленно уставившись на Эмму.
— Он что, все это время был здесь?! — пискнул мужчина не свойственным для него голосом. Эмма рассмеялась, уткнувшись носом в его шею, подтягивая рукой край одеяла, чтобы накрыть их обоих.
— Да, защитное поле подкачало, — пробормотала она.
— С другой стороны, хорошо, что я об этом не знал, — фыркнул он, гипнотизируя пса.
Стена спала после его слов, и Голд запрыгнул на их кровать. Щенок медленно, злобно фыркая тремя головами, рыча, стал приближаться к лежащей паре. Лапы плавно ступали по мягкому одеялу, не давая возможности встать на ноги кому-то из хозяев. Щенок ревниво переводил взгляд с ухмыляющейся Эммы на недовольного Румпеля. Обойдя мужчину, он обнюхал его плечо, недовольно фыркая, а затем обнюхал лицо Эммы. Утробно зарычав, щенок спрыгнул с кровати и покинул их комнату.
— И что это было?
— Он признал в тебе хозяина, — Эмма пожала плечами. — Самцы это немного… иначе решают.
— Сам… о, — до Румпеля наконец-то дошло. – О! Надо же… — Эмма вновь рассмеялась, приподнимаясь на локте.
— Нам нужно вставать. У меня еще дела есть, — девушка планировала посетить цветочницу. Конечно, она помнила о том, что когда-то говорил ей Румпель, но хотелось найти подтверждение этому и в чужих словах.
Под тяжелым плащом было невыносимо жарко, но это была необходимость. Она бесшумно ступала по выжженной траве, цепким взглядом выхватывая из толпы воркующую с кем-то цветочницу. Заприметив своего частого клиента, женщина тут же спровадила собеседника и, нацепив приторную улыбку, повернулась к Темной.
— Вы давно нас не посещали. Я уже думала, случилось чего, — голубые глаза изучали причудливую ткань накидки. Цветочнице казалось, что ткань переливается, меняя цвет. Но она тут же отогнала эти мысли, откуда в их деревне такое волшебство.
— В этом мире всегда что-то случается, — отозвалась Темная. — Что значит эта роза? — она указала пальцем на вазу с алыми розами.
— Алые? Ох, человек, подаривший ее, признается в искренней любви, привязанности и окрыленности. Самая ранняя любовь, наполненная страстью и желанием, — Темная кивнула. Румпель, говорил ей то же самое в тот день. Девушка бросила цветочнице мешочек с золотом, который та проворно поймала. Ее губы открылись в благодарности, но Эмма, отмахнувшись, развернулась спиной к ней.
— Миледи, — окликнула та ее. — У вас очень интересный кавалер. Он раскрывает свои чувства, одно за другим, это очень мужественно. Жаль, что следующий раз будет последним, — женщина улыбнулась, когда Темная замерев, развернулась к ней.