— Это как? — Не унимаюсь, нехотя выползая следом за ней.
— Этим клубом владеет семья Селин, а она моя близкая подруга, — объясняет, постукивая аккуратными алыми ноготками по дверце машины, — перед тем, как к тебе там выйти, я позвонила ей и предупредила о нашем визите, заодно попросила приготовить нам во что переодеться.
— Айлин, с ума сойти! — Не выдерживаю и заливаюсь диким хохотом, она смотрит на меня как на умалишенную, — какие дела поворачиваешь, а ты откуда знала, что я соглашусь поехать?
— Интуиция, — довольно цокает язычком.
— Тогда почему мы не переоделись заранее?
— Во-первых, я не привезла ничего с собой в дом брата, а во-вторых, Али ни за что бы не выпустил нас из дома в том, в чем обычно я хожу в клуб, — жестом велит идти за ней, — давай, идём уже.
Ничего не остаётся, как последовать за ней.
До замужества я любила ходить в клубы, вместе с Кристиной мы могли протусить до самого утра, а потом напевая заезженные мелодии и пританцовывая, вместе ждать такси. После замужества это развлечение стало мне недоступно. Сперва Никита выдумывал несуществующие причины почему я не могу пойти, потом все же стал разрешать, только каждый раз, когда я возвращалась обратно, затевал скандал требуя в подробностях рассказать с кем я там была и чем занималась, а после вообще начал наказывать за любое непослушание избиением и насилием, мне тогда пришлось подстроиться, принять его правила, лишь бы меньше провоцировать.
На входе мы встречаем громил в костюмах, они вежливо кивают Айлин, она кивает им в ответ и тянет меня за собой внутрь. Стоит только переступить порог, как на нас обрушивается громкая танцевальная музыка с басистой бомбёжкой. С непривычки морщусь.
— Расслабься, — кричит мне на ухо Айлин, — сейчас привыкнешь!
Мы пробираемся сквозь танцующую, выпивающую и просто веселящуюся толпу. В глаза бросается неоновой свет, мелькающий от одной стороны в другую, развлекая бликами восторженную толпу. Интерьер внутри ничем не отличается от других подобных клубов, все блестит, сверкает, движется. Сверху над головой висят импровизированные решётки в которых извиваются полуголые танцовщицы, бармен где-то в стороне, за своей барной стойкой, творит привычное волшебство с коктейлями, но мы не задерживаемся в общем зале, а поднимаемся по ступенькам на второй этаж.
Тут, как я поняла, располагается зона для особых гостей, которые предпочитают уединиться в отдельной вип-кабинке, для их удобства в этом месте предусмотрено все возможное. Я знаю такие места, однажды случилось побывать. Далёкое воспоминание, от стыда и смущения давно похороненное где-то глубоко в душе, сейчас вспыхнуло перед глазами жарким огнём.
— Закрой глаза, — хриплый шёпот раздаётся над ухом позади меня, — ты же хочешь приключений?
Киваю, облизывая пересохшие от волнения губы. Ради приключений я и пришла сюда.
— Тогда будь умницей, закрой глаза и доверься мне.
Я заинтригована. Не в силах отказать опьяняющему голосу незнакомца, повинуюсь. Теперь перед глазами тьма, а музыка ночного клуба слышится ещё громче. Он собственнически обнимает меня сзади за талию и ведёт вперёд, направляя моё тело в нужное ему направление. Вместе мы проходим несколько шагов вперед, заворачиваем за угол и останавливаемся. С закрытыми глазами все мои инстинкты обострились, мое тело словно натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть, если прямо сейчас никто не начнет на нем играть. Секунда и до моего слуха доносится тихий щелчок двери, а затем оглушает непривычная тишина.
Мы в вип-зоне, догадываюсь.
Сердце отбивает бешеный ритм, расползающийся по всему телу сладкой дрожью, пульс зашкаливает, глухим стуком отбивая чечетку в голове, а дыхание сбивается в предвкушении чего-то нового, опасного, чего-то за гранью моего понимания. Хотя что там лукавить, все происходящее уже за гранью мне дозволенного.
— Ты очень красивая, — голосом пускает томительные мурашки по моему телу, я напрягаюсь, ожидая приятного продолжения, — хочу услышать, как ты стонешь под моими рукам, уверен, у тебя очень сексуальный голос, — цепляет языком мочку уха, дерзко её прикусывая, и из моего горла вырывается слабый вздох наслаждения, — какая ты страстная, готов поклясться, ты уже там вся мокрая, — нетерпеливо задирает подол короткого платья и, через преграду в виде тонкой ткани кружевных бикини, прижимается пальцами к моему набухшему клитору, жадно мнет его, ласкает через трусики влажные нижние губки, до тех пор, пока там все не начинает шумно хлюпать, — так я и думал, — самодовольно ухмыляется и убирает руку, чем провоцирует во мне вздох протеста.
— Пожалуйста, — слышу свои унизительные мольбы. Словно кошка во время течки, начинаю динамично извиваться в его руках и тереться попой об его ширинку. Хочу большего, черт возьми, если не получу, то точно сойду с ума. Это алкоголь на меня так действует или же незнакомец?
— Не терпеливая, — игриво шлепает по обнажённой части ягодицы, — ты свое получишь, но сначала хочу увидеть твое полное подчинение, — слышу мелодию разъезжающейся по моей спине молнии, и чувствую на своей коже прохладу от работающего кондиционера. Сначала он оголяет мои плечи и грудь, полушария которой украшают призывно торчащие соски, затем платье полностью скользит к ногам, оставляя меня только в одних трусиках. В ожидании замираю. Он все ещё позади меня, а я все еще с закрытыми глазами. Его горячая ладонь опускается мне на плечи и проводит слабую, но обжигающую дорожку до пояса, под его руками моё тело оживает и податливо пульсирует. Уверенным движением убирает с плеч шелковистую прядку волос и языком облизывает голое плечо, пуская по телу новую возбуждающую волну дрожи. Свободной рукой теребит изнывающий от ожидания своих ласк один сосок, затем проделывает тоже самое с другим, властно сжимает полушарии, подчиняя мое тело своим рукам.
— На колени, — легонько подталкивает в спину и я, сгорая уже не от стыда, а от дикого, животного желания, послушно опускаюсь. Прохладный пол создает приятный контраст с моим горящим телом.
— Хорошая девочка, — касается моих волос, с явным наслаждением перебирает пряди между пальцами, — не смей открывать глаза, поняла? — Приказывает и от его властного голоса я начинаю течь ещё больше, — ты будешь моей, крошка, с этой минуты твоё тело должно принадлежать только мне.
— Настя, ау, земля вызывает Настю, — Айлин весело машет перед лицом рукой, — я тут тебе платья демонстрирую, а ты где-то в мечтах своих летаешь.
Знала бы она в каких мечтах я летаю, наверняка не стала бы прерывать. Глубокий вдох помогает изгнать непрошенное воспоминание и сконцентрироваться на реальности, точнее на платьях перед собой.
— Они все красивые, выбери за меня сама, — усаживаюсь на диванчик, — а где твоя подруга?
— У нее не получилось выбраться сюда, только платья и туфли нам подогнала, здоровья её рукам, конечно, — Айлин стягивает с вешалки мини, цвета молочного шоколада на тонких бретельках, с аппетитным вырезом на груди, — это точно твоё, как тебе? — Приходится кивнуть, изображая на лице удовольствие, но видно отточенный годами талант по быстрой смене маски на лице, уже развеялся в пух и прах, — не будь занудой, Настя, давай скорее переодевайся, оживай как-нибудь и пошли танцевать, тебе совсем не идёт кислая мина, серьёзно тебе говорю.
— Угу, — нехотя поднимаюсь, — ты, наверное, и мёртвого поднимаешь, если захочешь.
— Есть такое, — отвечает заливистым смехом.
В закрытой вип-кабинке мы быстро переодеваемся. Я в то самое платье молочного цвета, которое село на мне сильно в облипку, того и гляди лопнет по швам, а Айлин в темно-синее, цвета глубокого океана, ненамного приличнее моего, но ей оно безумно идет. Теперь понимаю, почему её не выпускают в таком виде на улицу, просто вверх разврата. Хихикаю. Но, как ни странно, в этом тонком, жутко сексуальном платье, да ещё и на высоченной шпильке, я вдруг почувствовала себя прежней Настей, той самой, которую так зверски убил во мне мой монстр муж.
После получаса прихорашивания, мы все же добираемся до основного зала. Айлин тянет к барной стойке, но я решительно отнекиваюсь. Как раз тот сумасшедший случай в ночном клубе несколько лет назад, произошёл после моего алкомарафона, с тех пор я стараюсь держаться от алкоголя как можно дальше, разве что иногда могу себе позволить совсем чуть-чуть и чего-то очень слабенького. Но с Айлин сложно спорить, ей вообще нет равных по части уговоров и манипуляций, это я уже успела понять.