— Раньше надо было думать. Сейчас уже поздно. — а эта тетя бойкая женщина.
— Наташа, перестать.
— А разве я не права? Зачем ты вернулся? Зачем? У нее все было хорошо. Слышишь. Хорошо. Она жила. А сейчас? Смотри в этом виноват ты. Ты.
— Сестра, перестань.
— Не перестану. Не перестану. Ненавижу тебя. Знай это. Никогда не прощу и не забуду. Она второй раз из-за тебя в таком состояние. Два месяца. Слышишь меня. Два месяца она была в коме. Мы боролись за ее жизнь. Надежды не было. Никакой. А ты знаешь что с ней было потом? Не знаешь. А знаешь почему? Потому что тебя не было рядом. Ты бросил ее. Ещё посмел обвинить во всем. Эти деньги. Я засуну их тебе в рот и заставлю сожрать. Но самое страшное для нее было то, что она потеряла своего…
— Наташа замолчи. — закричала мама Оля. Что она хотела сказать? Зачем вы ее остановили?
Что было самым страшным?
— Тебе его жалка, сестра? Его?
— Мне сейчас все равно на вас на всех. — тихо говорит мама Оля — Для меня главное чтоб моя дочь была в порядке. Жива и здорова. Поэтому либо вы все заткнетесь либо уходите.
Все замолчали. Сели в разных углах. Мы словно на казни, ждём приговора. Так оно и есть. Почему так долго?
— Долго. Слишком долго. — шепчу сам себе.
— Успокойся брат. Всего 40 минут прошло.
— Мне показалось что целая вечность.
— Не удивительно. Столько сказано было. Это что, все правда?
— Не знаю. Не думаю что она будет врать.
— Что думаешь делать? — спрашивает меня друг.
— Не знаю брат. Сейчас главное чтоб с Соней все было хорошо. А в остальном разберёмся потом.
— И то верно.
Ещё через минут десять вышел врач. Мне страшно.
— Константин Сергеевич, как Соня?
— Ну что ж, операция прошла успешно. Позвоночник не повреждён, что очень удивительно.
— Почему доктор? — не выдерживаю этого напряжение и спрашиваю слишком грубо.
— Потому что весь удар пришелся на спину. Очень большая гематома. Операция задержалась, так как пострадала нога. Сломана большая берцовая кость, было три осколка. Мы, можно сказать, собирали кость заново.
— Это опасно доктор?
— Это долгое восстановление. Недели две она пробудет в больнице под наблюдением. Дальше будет видно. По сравнению что было в первый раз это пустяки.
— Спасибо, вам, доктор. — мама Оля обнимает доктора, он даже опешил.
— Не за что. Ее охраняет сам бог.
— Нет. Это ее личный ангел хранитель. — говорит Наташа.
— Да. Вы правы. Ну все, езжайте все домой. Соня проспит до утра. Так что вам тут делать нечего.
— Доктор…
— Домой, домой. Сегодня дежурю я, поэтому можете не беспокоиться.
— Хорошо. Спасибо вам ещё раз. — хочу сказать что я остаюсь, но взгляд мамы меня останавливает.
— Не за что. Раньше четырех не приходите. Все равно из реанимации я ее переведу в палату не раньше обеда. Она как раз примет лекарства, поспит, и в четыре милости просим.
— Хорошо. До завтра.
Слушая весь разговор, я понимаю что до завтра не дотяну. Надо что-то придумать. Но за меня все решила мама Оля.
— Саша, вы не подвезете меня до дома? — значит будем говорить.
— Конечно. Без проблем.
— Ты что делаешь? Я сама тебя отвезу сестра.
— Он все равно узнает где мы живём. — улыбаюсь, конечно узнаю. — Так что скрывать смысла нет. А я хочу с ним поговорить.
— Поговорить? О чем сестра? О том, что он уничтожил жизнь твоей дочери? Об этом? Ну поговори, конечно поговори.
Наталья подошла ко мне в плотную и тихо чтоб слышал только я, сказала.
— Запомни. Если моя девочка будет страдать из-за тебя. Я глазом не моргну. Уничтожу всех кто её обид. Поверь мне у меня хватит на это сил и средств. Даже папочка тебе не поможет. Запомнил? Кивни если все понял.
Кивнул словно в замедленной съёмки. Даже сказать ничего не смог. Это женщина сделает. Я даже не сомневаюсь. Мне она кажется очень знакомой. Это странно. Ладно об этом я подумаю позже. Сейчас главное это Соня.
— Ну что, едем? — хотел открыть дверь но мне не позволили. — Давайте без этих джентельменских замашек. Не то настроение. Садитесь уже и поехали.
— Хорошо.
Мы ехали молча. Я ждал когда мама Оля начнет разговор. Странно, но я уже привык в мыслях называть ее мамой.
— Вы хотели поговорить. — всё-таки не выдержал.
— Я помню. Остановитесь здесь.
— Вы можете обращаться ко мне ты.
— Правда? Разрешаете? Спасибо. Красивые звёзды. Правда?
— Звёзды? Вы серьезно? Там ваша дочь чуть не погибла сегодня, а вы говорите мне про звёзды.
Я сорвался на крик. Зря конечно. Но нервы мои на пределе.
— Заткнись. Это по твоей вине она снова чуть не погибла. Опять. В этот же день. 15 августа. Помнишь? Пять лет назад. Она стояла, стояла там и ждала твоего решения. Одна. А что сделал ты?
Мама Оля срывается. Кричит. Не сдерживается.
— Думаете мне было легко? — тоже начинаю кричать. — Да я душу оставил там с ней. Мне тоже было больно
Смеётся. У нее похоже истерика.
— Больно? Тебе было больно? Что ты знаешь о боли? Когда твоя девушка передала что ты сказал, что это Соня виновата в том что с тобой случилось. Она приняла это. Соня и так винила себя. Но когда ты передал ей конверт с деньгами. Она сломалась. Разбилась на осколки. Да так что не собрать. Ты действительно думал что мог откупится от нее.
— Но она же взяла деньги? — шепчу уже понимаю что меня обманули. Подло обманули.
— Взяла. Они до сих пор лежат в коробке со всеми подарками что ты ей успел подарить. Она носит лишь кулон, что ты подарил на ее день рождения. Сказала что это будет напоминанием о том, что никому нельзя верить.
— Когда ее привезли в больницу — продолжила мама — я была уже там. Мне сказали что шансов нет. Что если она вернётся к нам, это будет чудом. Чудом, понимаешь. Ее спасали сутки. Сутки боролись за ее жизнь. Двенадцать раз ее сердце переставало биться. Потом кома. Два месяца ожидания. Два месяца слез и молитв. Потом ей стало хуже. Мы думали что это конец, но она вернулась к нам. Вернулась несмотря ни на что. Моя дочь, моя жизнь. Но ее ждала ещё одна боль.
— Какая? — тихо спросил.
— Какая? — вытирает слезы с лица мама Оля. — Возможно дочь меня не простит. Но я скажу. Соня была беременная. Как ты понимаешь спасти ребенка не смогли.
Беременная. Моя девочка была беременная. Меня начинает трясти. Ноги не держат. И меня накрывает. Я рушу всё что стоит у меня на пути. Урны, лавочки, моя машина. Толку то, боль от безысходности, от потери, от предательства не пройдет никогда.
— Саша, я хочу попросить тебя. — мама Оля села рядом со мной на землю возле машины.
— Боюсь что не смогу вам этого обещать.
— Похвально. И все же, уезжай. Ваша семья, общество не примет мою дочь. Я не знаю что сказала тебе Наташа, но поверь мне, она сможет выполнить все то, что сказала. Не разрушай наш мир. Мир Сони. Уезжай.
7 глава
Приехал домой только под утро. Всю ночь колесил по городу. Пытался найти решения. Вот только я не имею права искать его. Как я мог поверить им. Ладно Катя, с ней все ясно. Но моя семья. Моя мама. Мама? Ты предала меня? Предала. Может ты ничего не знала. Пусть будет так.
— Катя? Катя, где ты?
— Сынок, ну слава богу. Где ты был всю ночь?
— Мама, папа. Вы уже прилетели?
— Да, сын решили прилететь пораньше. Где ты был?
— Мама, я спрошу у тебя кое-что, и жду честного ответа.
— Что случилось сынок?
— Пять лет назад, мама. Помнишь, девушку по имени Соня? — помнишь мама, ты все помнишь. — Ты участвовала в заговоре против нее вместе с Катей?
— О каком заговоре ты говоришь, сын? И причем здесь мама?
На отца даже не смотрю. И так понятно он ничего не знает.
— Не молчи мама. Не молчи.
Мама, пожалуйста скажи что ты ничего не знала. Мне этого хватит. Твое молчание сейчас убивает меня.