Маркас наклонился над чащей принимаясь смывать усталость тяжелого дня. Лилис стояла немного в стороне от него, пытаясь понять, что должна делать.
Громкий стук в дверь оказался для нее настоящим спасением. Маркас же выпрямился и недовольно посмотрел на дверь.
— Открой, — отрывисто сказал он.
Лилис не посмела возразить. Нет, она с радостью воспользовалась этой заминкой. Торопливо обойдя стол, она открыла дверь, встречаясь лицом к лицу с Фэррис.
— Лилис, — выдавила женщина, переступая с ноги на ногу, — Мне жаль.
Лилис отступила назад, только теперь понимая, что именно Фэррис держит в руках. То, что лишит ее детей. Гордон ни о чем не забыл.
— Гордон приказал тебе выпить это, — прошептала Фэррис. По ее щекам потекли слезы, — Он следит за мной, и ждет, пока ты заберешь лекарство.
Глава 8
Лилис не задумываясь, шагнула вперед и выхватила из рук Фэррис глиняный горшок с лекарством. Упоминание имени Гордона, как всегда, подействовало на нее лучше всего остального. Особенно когда дело касалось не только ее, но и Фэррис. К сожалению, вождь знал, в каких близких отношениях они были. И часто пользовался этим в своих целях. Эта ночь не стала исключением. Гордон мог послать к ней кого угодно, но выбрал именно Фэррис, зная, что страх за ее безопасность подтолкнет Лилис к решительным действиям. Так оно и случилось.
— Можешь передать ему, что я все поняла, — тихо сказала Лилис, зная, что Маркас может слышать каждое ее слово. Ему ни к чему знать о том, что Гордон хотел от нее. Она твердо посмотрела на Фэррис, пытаясь показать всю свою уверенность в том, что говорила, — Я сделаю то, что он хочет. Ему ни к чему переживать об этом. Можешь ему так и передать.
Фэррис всхлипнула и замотала головой. Она сильно дрожала. Несмотря на собственное волнение и темноту улицы, Лилис отчетливо видела, какой бледной была женщина. Сердце кольнуло острой болью и тоской, а кулаки сжались. Она хотела, очень сильно хотела обнять Фэррис и утешить. Она хотела оградить ее от всего этого. Почему у нее ничего не получилось? Почему судьба решила все иначе и послала ей эту злосчастную встречу с Маркасом? За что? Она ведь уже была готова распрощаться с жизнью прошлой ночью в лесу.
— Почему я не могу спасти тебя, Лилис? — прошептала Фэррис, обхватывая себя руками за плечи. Она не понимала, что своим поведением причиняла Лилис еще больше боли и страданий, от которых точно не было никакого лекарства, — Этот мир слишком жесток. Бедная Мэй, она никогда не хотела бы для тебя такой судьбы.
При напоминании о матери Лилис окаменела. Она не любила слушать истории о своих родителях, кем бы ни был на самом деле ее настоящий отец. Их жизнь была слишком тяжелой, а смерть принесла еще больше страшных тайн, которые уже не разгадать. Единственная, кому досталась тяжелая доля расплачиваться за это, была Лилис. И, так же как и бедную Мэй, ее тоже никто не сможет спасти. Все уже предрешено. Никакой радости и спокойного женского счастья. Лишь одиночество и отверженность.
— Уходи, Фэррис, — выдавила Лилис, сбрасывая с себя тягостное оцепенение. Ее взгляд скользнул за спину женщины, пытаясь отыскать то место, откуда Гордон следил за ним. Все ли он видел? Если это действительно так, то с каждой минутой их промедления, вождь злился все больше. И они обе знали, чем это может обойтись для Фэррис, особенно теперь, когда Лилис на несколько дней была для него недосягаема, — У меня все в порядке. Правда. А тебе лучше отдохнуть. Ты выглядишь слишком взволнованной. Я не хочу, чтобы ты заболела.
Лилис не стала ждать, пока Фэррис прислушается к ней. Она просто закрыла дверь, оставляя женщину стоять на пороге. Удерживая горшок одной рукой, она быстро задвинула засов, теперь уже точно отделяя себя и Маркас от остальных людей и всего мира в целом. Теперь в этом доме остались только они вдвоем.
— Кто эта женщина?
Да, Лилис не забывала, что Маркас все это время находился в одном с ней доме. Но его голос, глубокий и хриплый, напугал ее. Она никак не могла привыкнуть к нему. Круто развернувшись к нему лицом, она лишь чудом смогла удержать горшок, когда он едва не выскользнул из ее рук. Как она и ожидала, Маркас смотрел на нее уже с привычным суровым выражением на лице, стоя слишком близко и возвышаясь над ней словно могущественная гора. Такой же опасный, как и ущелье, над которым он удерживал ее. Лилис пришлось отступить назад, чтобы восстановить дыхание. Близость Маркаса выбивала почву из-под ее ног и после, ей требовалось много времени, чтобы прийти в себя. Абсолютная нагота Маркаса лишь все усугубляла. Лилис боялась моргнуть или ненароком опустить взор с широких плеч и сильной груди. Все что находилось ниже пугало и беспокоило так сильно, что даже думать об этом было страшно, до дрожи во всем теле.