Как тут готовится? Операционную придется устраивать прямо на обеденном столе, благо он подходящего размера и высоты.
Мы, что смогли, сделали. Федька прилетел, судя по всему, на крыльях. Я всегда подозревал у него суперспособности. Золотые руки и сердце уж точно. Еще и где-то раздобыл анестезиолога. Пожилой мужчина сухо поздоровался. По сосредоточенному лицу заметно, что опытный, и его ничто не удивляло.
Меня подрядили в помощники. Отца я в импровизированную операционную не пустил. Только помешает. Всегда сильный и самоуверенный он сейчас выглядел потерянным и не в себе.
– У нас счет на минуты, приступай! – Федор дал команду анестезиологу, тот молча кивнул, доставая инструменты.
Я закрыл двери и приготовился выполнять указания.
Лиза
Вадим закрылся со своими знакомыми в столовой. Не представляю, как они будут проводить операцию в подобных условиях. Но какой у них выбор?
Я сидела в гостиной, из которой только что ушел отец Вадима. Очень странный мужчина. Его сила давила, а твердолобость поражала. Как можно было полагаться только на удачу в таком серьезном деле, как беременность двойней?
Мне было очень жаль Валенсию. Удивительно сильная женщина, даже страдая от боли она продолжала улыбаться.
В доме было невероятно тихо. Я прислушивалась к звукам, но не было слышно даже голосов мужчин, спасающих хозяйку дома.
Что же они так долго!
Подскочила, не в силах усидеть на месте.
Походила по комнате, выглянула в окно. Заметила так же нервно расхаживающего по двору вожака. Он метался словно раненый зверь в клетке.
Сам же себя в эту клетку и загнал.
Вдруг послышались крики. Плач. Детский плач! Я дернулась к столовой, но меня опередил хозяин дома. И как он так быстро примчался со двора? Он же только что был там!
Мимо меня промчалась и помощница Валенсии. Она тоже появилась неожиданно, будто ниоткуда. Я застыла в нерешительности, желая и помочь, но и не мешать.
Девушка вынесла одного младенца, завернутого в теплую пеленку. Отдала мне.
Затем вернулась за вторым ребенком.
– Поможете мне? – она спросила, когда вышла во второй раз.
– Конечно! Говори, что делать.
Мы с Марикой, так звали девушку, прошли в детскую комнату. Тут были подготовлены всякие штуки для первой обработки детей.
Я скорее выполняла роль принеси-подай, а Марика ловко обращалась с детьми. С радостной улыбкой пообещала и меня всему научить.
Детки были на удивление красивые, а мальчик прямо вылитый Вадим. Когда они мирно засопели в своих кроватках, утомленные процедурами, я не могла на них насмотреться.
Уже размечталась, как у нас с Вадимом родятся такие же лапочки.
– Лиза, я побуду с детьми, а вы можете узнать, как там госпожа Валенсия? Страшно мне за нее, – слова Марики сшибли меня с розового облака, на которое я уже успела взобраться. И как я могла забыть про нее. Хотя, глядя на этих милых ангелочков можно забыть все на свете.
– Да-да, как что узнаю, сообщу, – я выскочила за дверь, бросив еще один взгляд на милашек.
Двери в столовую по-прежнему были закрыты. Я опасалась стучать, вдруг отвлеку. Постояла, прислушалась. Тихие мужские голоса звучали неразборчиво, но спокойно.
Я сложила руки у груди в жесте мольбы. Пусть у нее все будет хорошо! Ангелочкам нужна мама. Очень нужна. Уверена, Валенсия будет замечательной мамой.
Прошло не так много времени, и дверь наконец открылась!
Вышел Вадим. Он молчал.
Я кинулась к нему и схватила за руки, с которых он успел снять перчатки.
– Кажется, обошлось. Если бы не волчья регенерация, ее бы уже не было. Она даже сможет иметь детей, – я кинулась к Вадиму на шею и крепко-крепко его обняла. Потом заметила, что позади стоит его отец.
– Пойдемте, поговорим, – сказал он нам обоим. Мне не очень хотелось идти с ними, но спорить не стала. Надеюсь, их не придется разнимать.
Мы отправились прямиком на кухню. Вожак самолично заварил нам всем чай, и я посчитала это хорошим знаком. Должен же он отплатить сыну за спасение любимой женщины и младших детей.
Мы сели за стол. Игнат долго размешивал в чашке сахар, который и добавить-то забыл. Потом поднял голову и посмотрел на Вадима:
– Знаю, ты никогда не простишь меня за мать. И не прошу этого. Просто хочу, чтобы ты был свободен и занимался любимым делом… сын. Теперь ты ничего не должен клану. Я могу официально отпустить тебя и твою женщину. Жизнь за жизнь. Никто мне слова поперек не скажет. И денег на врачебницу тебе дам. Если пообещаешь помогать нашим в случае необходимости.