Выбрать главу

Эдриан Маршалл

Спаси своего принца

1

— Джун, деточка, не кусай губу…

Джун заправила за ухо непослушную прядь, положила в термопакет тщательно обмотанный пленкой сандвич и покосилась на бабушку.

— Миссис Петти, вы, кажется, читаете?

— Читаю, деточка, — ответила Пентилия Лиллард, хрустя страницами свеженького журнала.

— Вот и читайте.

— Читаю: режиссер Шон Милано…

— Бабушка, ну не вслух же…

— Ты не говорила, что я должна читать про себя. И потом, Шон Милано все-таки…

— Ну хорошо, читай про своего Милано — вздохнула Джун, закладывая в пакет двадцатый по счету сандвич.

— Спасибо за одолжение… — Пентилия торжественно поправила на носу очки и продолжила: — Режиссер Шон Милано, так давно не радовавший нас хорошими комедиями, решил наконец-то взяться за ум. Теперь он собрался снять фильм о писателе, который приехал в маленький городок и совершенно неожиданно… открыл в себе экстрасенсорные способности — обнаружил, что умеет общаться с призраками. Однако писатель и сам не рад этому дару: призраки осаждают его и требуют, чтобы он им помог… Что из этого выйдет — знает только сам Милано. А мы будем надеяться, что новая комедия, в отличие от двух предыдущих, заставит нас посмеяться… Кстати, снимать очередной шедевр Милано действительно планирует в маленьком городке, атмосфера которого, по его собственным словам, в точности соответствует атмосфере задуманного фильма. Название городка, в котором будет сниматься фильм, Милано держит в секрете от прессы. Зато «Вуман Синема» удалось взять интервью у актеров, утвержденных на главные роли: Луизы Бергман и Оливье Лава…

— Бога ради, ба… — простонала Джун, закрывая наполненный термопакет и запихивая его в рюкзак. — Только не зачитывай интервью…

— Тебе что — не нравятся фильмы Милано? — возмущенно поинтересовалась Пентилия.

— Нравятся, — поспешила уверить бабушку Джун. — Только мне не хочется слушать о том, как очередная глянцевая красотка будет жаловаться на то, что ей в номер принесли недостаточно холодное шампанское и теплых устриц…

— Милано снимает фильм в маленьком городке. Подозреваю, с шампанским и устрицами там будет туговато… — резонно заметила Пентилия.

— Угу, — кивнула Джун, укладывая поверх пакета с сандвичами еще один — с овсяным печеньем.

— Неужели тебе совсем не интересно? — покосилась на внучку Пентилия.

— Угу, — буркнула Джун.

Пожилая дама отложила в сторонку журнал и вздохнула.

— Чего бы я только не отдала, чтобы сняться в его комедии…

— И душу дьяволу?

— И душу… — Пентилия осеклась и возмущенно покосилась на внучку. — Джун, ну что ты мелешь?

— Я шучу, ба… — Джун застегнула молнию на рюкзаке и ласково посмотрела на бабушку.

До чего же она забавная, ей-богу… Сняться в комедии — да Джун такое и в голову бы не пришло!

— Ну и где же Ким? — Джун обеспокоенно покосилась на часы. — Опаздывает уже на двадцать минут…

Лицо миссис Петти омрачилось. Она недолюбливала Кима Доджеса и даже не пыталась скрыть свою неприязнь. Пентилия Лиллард была ужасно забавной. Но только не тогда, когда речь шла о парне ее внучки.

— В один прекрасный день он вообще не придет, — заявила она Джун.

— Это еще почему? — нахмурилась Джун.

— Будто ты не знаешь про его делишки с угнанными машинами…

— Не знаю и знать не хочу, — отрезала Джун, а потом добавила, уже мягче. — Все это — сплетни болтушек из нашего квартала. Не понимаю, как женщина, которая печет такое замечательное овсяное печенье и смотрит фильмы Шона Милано, может им верить?

Пентилия была польщена, но сдаваться не собиралась:

— Джун, не будь наивной. Он подарил тебе кольцо, на которое не заработаешь починкой дешевых авто. Он говорил тебе, сколько за него выложил?

— Что я — буду у него спрашивать? — фыркнула Джун. — Какая разница — сколько? Я даже не знаю, из чего оно. И ты знаешь, мне на это совершенно наплевать. Главное, что он дарил его с любовью.

— С любовью… — вздохнула Пентилия. — Да какая уж тут любовь… Просто он по-другому не может тебя добиться. Остальные-то его дамочки, прости меня, Боже, за просто так к нему бегали. А ты у меня воспитана иначе. Вот он и собрался жениться — вариантов-то нет.

— Послушайте, миссис Петти… — сердито начала Джун, но закончить не успела.

С улицы донеслось несколько автомобильных гудков: два коротких и один длинный. Это Ким Доджес сообщал о своем появлении таким незамысловатым способом. Джун подбежала к бабушке и чмокнула ее в щеку.

— Пожелай мне хорошего дня. И испеки побольше печенья на завтра — в пятницу его быстро разбирают.

— Хорошего тебе дня, — вздохнув, благословила внучку миссис Петти. — И не вздумай помогать Джефри Кинчу собирать его добро — опять придешь в потемках! И не ходи дворами — только по освещенной улице!

— Хорошо, ба! — с порога крикнула Джун.

И кому я даю эти советы? — мысленно вздохнула Пентилия. — Разве этот сорванец будет меня слушать?

Она поднялась с кресла и подошла к окну. Ким Доджес — красавец из красавцев — поджидал Джун рядом с машиной. Машина, как и кольцо, которое он подарил Джун, тоже не выглядела дешевой. Доджес всегда приезжал на разных авто — привык пускать пыль в глаза молоденьким девчонкам.

Неужели он не понимает, что Джун — совсем другая? Ей наплевать на эту показную роскошь, она привыкла ценить то, что внутри, а не то, что на поверхности. Неужели на этот раз Джун ошиблась? Она еще так наивна… А этот Доджес из кожи вон лезет, изображает из себя принца…

— Тоже мне, принц выискался, — раздраженно хмыкнула миссис Петти. — Король ворованных тачек…

Джун, как обычно, обернулась, и бабушка, как обычно, помахала внучке рукой — без этого милого ритуала не обходилось ни одно утро.

— Удачи, детка… — прошептала миссис Петти, прекрасно зная, что Джун ничего не услышит, но прочтет эти слова по ее губам…

— Вставайте, мистер Милано!

— Отстаньте, Грэйс! — Шон соскользнул с подушки и, не открывая глаз, натянул ее на голову.

— Вы сами просили разбудить вас в одиннадцать!

— Да? И какого же черта я это сделал?

— Вы говорили, что в двенадцать встречаетесь с Эмметом, а в два у вас назначен прием у мистера Кабоди. А вечером…

— Не продолжай… — глухо простонал Шон и стряхнул с головы подушку. — Вот дьявол… Лучше вообще не спать, чем так просыпаться… Спасибо, Грэйс. Приготовь завтрак. И что-нибудь сладкое — эндорфины мне сегодня понадобятся. Только не очень переборщи. Лишний сахар в крови тоже ни к чему…

— Хорошо, мистер Милано! — крикнула из-за двери Грэйс.

Шон поднялся с кровати, натянул халат и поплелся в душ. Приняв душ, он уныло побрел на кухню. Предварительно осмотрев тарелку на предмет чистоты, он позволил Грэйс положить себе овсяной каши.

— Мне кажется, в этот раз ты пересолила, — пробурчал он, без аппетита сжевав кашу.

— Да я вообще ее не солила, мистер Милано, — вспыхнула Грэйс. — А все потому, что вы каждый раз жалуетесь на соль…

— А печенья слишком уж сладкие, — не обратив внимания на слова Грэйс, продолжил ворчать Шон. — Патрик Кабоди сказал, что мне стоит проверить кровь на сахар. Говорит, что мои депрессии могут быть связаны с диабетом…

Грэйс растерянно посмотрела на хозяина. Худой, бледный, с потухшим взглядом, он и впрямь выглядел неважно. Впрочем, Шон Милано выглядел так каждое утро. И каждый день. И каждый вечер.

— Вам никак не угодишь… — проворчала она. — То слишком сладкое, то чересчур соленое. То горькое, то кислое…

— Можно подумать, Грэйс, в том ресторане, где ты работала, тебе попадались исключительно всеядные клиенты… — буркнул Милано.

— Не только всеядные, — согласилась Грэйс. — Но таких вечно-всем-недовольных у меня еще не было…

— Если бы ты меньше ворчала, я бы прибавил тебе жалованье, — мрачно заметил Шон, ковыряя ложкой овсяную кашу.

— Если бы вы меньше жаловались, я бы меньше ворчала… — пробормотала Грэйс и демонстративно отвернулась к отмытой до блеска раковине.