Отходя, Лэйме услышал, как еще один сокурсник спрашивает у Ссторса: “Ну, что, послал тебя наш ледышка?” А Ссторс отвечает: “Поверишь, я даже не решился позвать”.
“Значит, он смог тебя послать еще до начала разговора”, — тихо засмеялся сокурсник.
И Лэйме стало обидно — ведь он так старался быть доброжелательным. А еще любопытно, куда его хотели позвать? Но он не остановился и не обернулся: ведь эти люди обзывали его ледышкой.
Во второй половине дня, ловко подгадав к перерыву между лекциями, ему позвонил Ясси и принялся зазывать вечером на какой-то праздник в приюте.
— У нас сразу четыре человека выпускаются, ты представляешь, Лэйме! — радовался Ясси.
— Вряд ли мое присутствие там будет уместно, — улыбнулся Лэйме, — но передай им мои искренние поздравления и обязательно пришли фотографию.
— Но как же, ты же не будешь сидеть в обнимку со своими книгами весь вечер? — взволновался Ясси. — Обязательно сходи погуляй!
Лэйме негромко засмеялся и прислонился лбом к стеклу, глядя на полицейский стадион.
— Как бы мне ни хотелось провести вечер именно так, милый Ясси, но я обязательно погуляю и займусь светской жизнью. Мне надо сходить в порт, а вечером обязательно придут родичи, я это предчувствую даром провидца.
Родичи, пользуясь отсутствием Дейнара, постоянно их навещали, рассказывали о своих достижениях и несчастьях, искали совета и сочувствия. А если дома еще не было и Ясси, то они радостно копошились на кухне, а потом угощали Лэйме своими кулинарными шедеврами. Честно говоря, такая суета вокруг своей персоны Лэйме даже нравилась. Он с удовольствием вникал в темные проблемы и давал советы, считая это долгом старшего рода — этот статус у него появился внезапно, вместе с офицерским чином и личным дворянством. Дейнар, кстати, тоже был старшим, но обязанностями своими бессовестно манкировал. Лэйме иногда думал, что если бы негостеприимность надумали измерять, то абсолютная ее величина составляла бы один дейнар, а негостеприимность самого Лэйме исчислялась бы в трех миллидейнарах…
Бывшую яхту Тэргона уже окончательно переделали под полицейский катер, и теперь на ее борту, рядом с названием “Огонек”, красовалась эмблема Управления Мира и Порядка: паук с восемью кинжалами, по одному в каждой лапке. Точно такой же маленький паучок щетинился на кокарде и петлицах мундира Лэйме.
Сегодня на яхту ставили новый универсальный привод, позволяющий быстро перестраивать моторы на использование разной энергии. Это была последняя разработка концерна “Азог”, почти половина которого принадлежала роду Ллоссарх. Лэйме знал, что как раз эти приводы были поставлены на экспериментальные личные вездеходы рейнджерского отряда, с которым ушел Дейнар. И, по словам вернувшихся, они успешно эти испытания прошли.
Лэйме поднялся и заглянул в машинное отделение, с тревожным напряжением прислушиваясь к кораблю: не причинили ли мастера вред его сердцу?
— Установка проходит отлично, сэр! — над самым его ухом гаркнул Эйтан.
И Лэйме подпрыгнул чуть не на полметра. Подонок снова незаметно к нему подобрался, воспользовавшись его медитативным состоянием.
— Тебе следует научиться держать свое горло в узде, Эйтан, — пробормотал он.
— Для вас, сэр, все, что угодно, сэр, в узде, сэр, — сказал Эйтан громко и в полный голос, и таращившиеся на них механики захихикали.
Лэйме вспыхнул и пробкой вылетел на палубу. Боги, по сравнению с пламенными исчадиями Бездны, темные — настоящие милашки. И еще этот дурацкий “договор о дырке”… Конечно, Лэйме не упоминал о нем Эйтану, ведь тот заключил его в минуту послеоперационной слабости, но и забыть не мог.
— А чем вы будете сейчас заниматься, сэр? — догнал его Эйтан уже у причала.
— Ничем! — нервно воскликнул Лэйме, от волнения даже позабыв, что его занятия — совершенно не предмет забот пламенного солдафона.
— Тогда я приглашаю вас на мальчишник, — подмигнул ему Эйтан. — Все ребята будут очень рады вас видеть, ведь вы так помогали нам тогда. Когда эти светлые заклятия нас чуть не схлопнули, Тьма их раздери.
— Следи за языком, — пробормотал Лэйме и осекся, вспомнив одновременно и про “узду” и про мальчишник. Острое, почти болезненное разочарование и совершенно иррациональная обида сжали его грудь. Нет, конечно, он абсолютно не рассчитывал на тот договор и на Эйтанову дырку, но узнать, что его позабыли так быстро, через полторы недели после излечения, было… унизительно.
— Так вы согласны? — поднял брови Эйтан.
— Конечно, — принужденно улыбнулся ему Лэйме. — А когда свадьба?
— Да вот прямо завтра, — беспечно отозвался Эйтан. — Тогда поехали!
И, ведя машину вслед за расписным внедорожником Эйтана, Лэйме сжимал руль до белизны в пальцах и все не мог изгнать обиду из сердца. Глупо.
Он даже не заметил, что приехали они в Последний приют, очнулся только, когда Ясси бросился к нему навстречу: “Ты все же решил прийти!”
Очевидно, пламенные так привязались к своему подпольному клубу удовольствий в приюте, что даже мальчишник проводили здесь. Естественно, где еще найти столько готовых на все несчастных, чтобы услужить на мальчишнике.
Отверженные робко здоровались с Лэйме и даже нерешительно трогали его за руки, уже веселые пламенные радостно гоготали и панибратски хлопали по плечам. Лэйме оцепенело им улыбался и вежливо отвечал на вопросы. Он узнал, что счастливый жених не только шел в какой-то купеческий род старшим мужем к молоденькой темной, но и забирал с собой младшими мужьями четырех бывших отверженных — из своих любимчиков. “А утверждал, что приютскими дырками не интересуется”, — думал Лэйме, отрешенно глядя на Эйтана. Тот смеялся и полыхал Пламенем в рыжих глазах — гораздо ярче, чем раньше, вот что значит ментальное здоровье.
— Что с тобой, Лэйме, ты такой грустный, неужели в академии что-то приключилось? — Ясси погладил его по плечу и заглянул в лицо.
— Все в порядке, я просто погрузился в воспоминания, — улыбнулся ему Лэйме, — а ты не хочешь сфотографировать будущую счастливую семью на память?
Ясси просветленно унесся воплощать эту идею. И Лэйме смотрел, как он всех снимает, а потом выделяет группу из четырех темных и здоровенного пламенного с серебряными волосами, по имени, кажется, Эредан. Те принялись обниматься и целоваться, а Ясси бегал вокруг них и щелкал очередной “самый прекрасный ракурс”.
Лэйме встал и оглянулся на Эйтана, невольно улыбаясь. Так значит, завтра будет не его свадьба!
И Эйтан сразу подошел к нему и с намеком шевельнул бровью:
— Пойдемте, сэр?
— Ведь мальчишник еще не кончился? — фыркнул в ответ Лэйме и пошел поздравлять женихов. — Однако, быстрый ты, приятель, — усмехнулся он, пожимая руку Эредану. — Сможешь теперь хранить верность семье?
— Да неужто вы думаете, сэр, что мне четырех пацанчиков не хватит! А на других девчонок я уже полгода и не гляжу! — заржал Эредан. — После того, как моя змейка чуть ноги не оторвала одной…
Остальные пламенные тоже загоготали, восклицая: “Во змея!” и “Огонь-баба!”. Эредан, все так же белозубо скалясь и прижимая к себе кажущихся совсем маленькими рядом с ним женихов, принялся делиться с Лэйме своим темным счастьем. Оказывается, он подцепил свою девчонку на каком-то празднике и встречался с ней уже восемь месяцев. “Ну, и все же бабы хотят замуж, вот и она хотела, хоть и ни разу не говорила о том”, — сообщил он хвастливо. А совсем недавно вдруг предложила войти в род своим старшим мужем. Почуяла, наверное, что излечившийся любовник к этому готов, решил про себя Лэйме. “Ну, я и сам не против был, девчонка хорошая, а если сейчас поженимся, то этой осенью пойду в полицейскую академию как раз! И родичей я ее давно знал, так что даже представляться не надо было”. Так что вдохновленный Эредан сразу потащил ее знакомиться с Тэргоном, чтоб тот дал разрешение. И Тэргон проверил, судя по всему, ее род и на следующий же день прислал сообщение, что можно.