— В традициях вашего рода не принято считать жертв и, скорее всего, владычица, оказавшаяся достаточно сильной, чтобы овладеть источником, положила на его алтарь своих мужей и братьев. Полагаю, что под конец ее великих деяний источник сожрал и ее саму, — Тэргон посмотрел на меня: — А о чем думали вы, Дейнар?
— Я просто хотел оживить подземную часовню, — пробормотал я, не глядя на них. — Эйлах отказался с нами участвовать, а нужно три человека, вот я и решил, что, технически говоря, природный источник — ничуть не хуже того, что скрыт в человеке.
Я поднял глаза и увидел на лицах Тэргона и Никрама одинаковое ошарашенное выражение.
— Технически говоря, — повторил Тэргон таким тоном, словно сам себе не верил, — вы действительно настоящее чудовище, Дейнар.
— Я же не знал! — возмутился я. — И ведь все прошло без жертв! Не надо было ничего стабилизировать.
— Вы же прошли в Темный мир, — сказал Тэргон. — Значит, пришли туда еще раз, уже с Тионой и Инссаром, и они обратились к темному источнику, и их тоже было только двое. Кому-то стало плохо при втором ритуале? Если да, то, скорее всего, жертвы помечены.
Мы панически переглянулись с Никрамом, перед моим мысленным взором встал потерявший сознание Эйлах. И едва живой Инссар.
— Что значит “помечены”? — воскликнул я.
В этот момент у Тэргона зазвенел телефон, и он невозмутимо принял вызов.
— Нет, я не знаю, — сказал он, выслушав чьи-то возмущения (его собеседник говорил так громко, что яростный писк из трубки доносился даже до нас). — Я не сторож мужу твоему, — ухмыльнулся он еще через некоторое время. — Ты сам во всем виноват (ответный писк из трубки). Что? Какие еще истинные пары? Послушай, тебе стоит обратиться к профессиональному эмпату, это я тебе как родич и коллега советую, от всей души (гневный писк). Истинных пар не существует, мой друг, а любовь — это слабый огонек свечи, зажженный для нас богами, затушить его или сжечь дотла ничего не стоит, и не восстанет он из пепелища, — невидимый собеседник снова запищал, к явному удовольствию Тэргона, тот даже глаза прикрыл и заговорил особенно ласково: — Да, это образчик богомерзкой светлой поэзии, ты прав.
Он прервал звонок и посмотрел на нас:
— Мальчишка не так ценен для рода, как Эйлах, я думаю, владычица легко отдаст его Тионе… к тому же, та уже его практически украла, отдав источнику, не так ли?
— Нет, — прошептал Никрам, — а что с Эйлахом? Как снять эти проклятые метки, учитель?
— Рассказывайте, — сказал Тэргон. — Во всех подробностях.
Короче, он нас расколол как детей, мы выложили ему все, только про дневник Ллосс скрыли (непонятно зачем, наверное, из желания оставить себе хоть какую-то тайну). А про глюки в Темном мире просто забыли — совершенно из башки вылетело. Да и что мы могли бы о них рассказать, вот вы, например, смогли бы вспомнить что-то внятное о сне месячной давности?
— Да, — сказал Тэргон, — Эйлах с Инссаром явно помечены, хоть вам и удалось вырвать их почти невредимыми. Теперь все зависит от них самих — смогут ли они справиться с зовом. Впрочем, с тем же успехом Источники закусят при случае и вами двумя.
— Надо сказать Эйлаху, он справится. А Инссар… — Никрам поморщился, — есть ли способ его защитить, учитель? Может, ему лучше будет рядом с нами, а не с Тионой?
— Я не знаю, — сказал Тэргон, — меня никогда не интересовало, как можно принести кого-то в жертву стихийным сущностям, а потом эту жертву у них отобрать. Даже теоретически, не говоря уже о… техническом подходе.
Издевается! Я покраснел и сердито заметил:
— Если эти сущности не призывать, то они никого и не сожрут! Ведь мы можем же их просто не призывать, Никрам? И Тионе скажем. Осталось только Инссара защитить.
— Дейнар, кажется, вы относитесь к природным Источникам, как к разновидности могущественных амулетов. Или как к своим полуживым созданиям. Это ошибка, грозящая стать фатальной, — сказал Тэргон. — Они не вторичные порождения, они такие же дети стихии, как и люди. Привязанные, в отличие от людей, к местности, но гораздо более могущественные. И они обладают своим нечеловеческим самосознанием и желаниями. Вам недостаточно будет просто “не призывать”, вы будете вынуждены противостоять их настойчивому желанию проявиться и взять свое.
Тэргон отошел к своей любимой карте и принялся ее снова изучать. Я сосредоточенно пытался ощутить Источник и понять его таинственные, нечеловеческие желания. Интересно, а во время работы или университетских занятий он не захочет проявиться? Можно ли его поймать (хоть кусочек) в силовое поле и изучить? Положим, у самого меня силенок для этого не хватит, а вот если привлечь старших рода Ллоссарх… Нет, это мой Источник! Я почувствовал, как Хаос внутри меня гневно заметался и разбух, словно… словно Источник услышал мои вивисекторские мысли и, взбесившись, пытался разорвать меня на части, гоня волну Хаоса откуда-то издалека. Вот тварь! Хочет обернуть против меня мою собственную Силу! Я замер, пытаясь обуздать самого себя, и, наверняка, со стороны выглядел, как недоразвитая адская гончая, кусающая себя за хвост. Во всяком случае, Тэргон с Никрамом наблюдали за мной с весьма выразительным любопытством. Правда, от комментариев воздержались. Все же хорошо иметь дело с себе подобными, темные на их месте тут же извели бы меня своей заботой и дурацкими шуточками, сбивая настрой.
— Кстати, Никрам, что вы делаете в столице? — спросил Тэргон. — Вы же третьекурсник, должны, по идее, пропадать на практике в рудниках своего рода?
— Мне удалось избежать сей чести и устроиться на практику в местный соляной карьер, — процедил Никрам.
— Соляной карьер, дуэли и клубы удовольствий — времяпрепровождение поистине достойное аристократа, — кивнул Тэргон. — Я всегда верил, что вы многого добьетесь.
— А вы предлагаете мне смириться и вилять хвостом, как будет угодно старшим? Не будет этого, — зло сказал Никрам.
— Вы ни холодны, ни горячи, Никрам, не смиряетесь и не бунтуете, лишь капризничаете, как мамочкин любимчик.
— Как вы смеете! — Никрам сжал кулаки, и некоторое время они с Тэргоном мерились взглядами.
Точнее, Никрам мерился, а Тэргон просто смотрел и ухмылялся.
— Вы издеваетесь ради удовольствия или видите некий выход из положения? — сказал Никрам, отводя взгляд.
Тэргон ткнул на карте в гористую местность на северо-западе:
— Смотрите, Никрам, Воющее Синегорье, — он провел пальцем по завихрениям потоков Хаоса и задержался на маленькой луже Тьмы: — Долина Смерти. Вы видите, как близко нависла Бездна над этими землями? — он повел рукой дальше, в Светлую Империю: — Благословенная Долина, гряда Эред Вехрин, Плато Ветров… Когда Бездна падет, она, скорее всего, хлынет по этим линиям и местам Силы. Недавно в Синегорье обнаружили какое-то месторождение. Неподалеку от границы.
— Да, я слышал об этом, — сказал Никрам завороженно.
— Я думаю, вы всегда можете устроиться в охранный отряд экспедиции, договорившись о фиктивном месте инженера, — сказал Тэргон. — Можете, в случае чего, рассчитывать на помощь рода Ллоссарх.
Никрам просиял, явно счастливый возможностью забуриться куда-то в задницу и там побегать с амулетами наперевес. Неужели действительно готов погибнуть и стать проводником наступления Бездны?
— Может, мне тоже переселиться поближе к границе, чтобы в случае внезапного конца принести пользу Империи? — спросил я.
— Над этим стоит подумать, Дейнар, — сказал Тэргон и подошел к двери, недвусмысленно предлагая нам проваливать. — Спасибо за познавательную беседу, господа.
— Ну, раз вы так настаиваете, сэр, мы уйдем, — сказал я, копируя зачем-то интонации моего папочки (в тот момент, когда я пытаюсь выставить его из гостей), — а можно последний вопрос, сэр?
— Можно.
— А каково имя вашего первого рода, сэр?