— Да, вы правы, тот водник был сильным, — прищурился светлый. — И темные, привыкнув к безотказности пламенных, с удовольствием воспользовались и им. Только один раз, разумеется, сломавшись, он перестал быть им интересен. Вряд ли они добивались именно такого результата, — снисходительно добавил он, — тут, скорее, произошел сбой паттерна поведения.
— Ошибка экстраполяции, — ввернул я, вспоминая подобные свои ошибки с Ясси.
— Совершенно верно. Так вот, несмотря ни на что, я не могу сохранить ему жизнь. Однако на это способен здоровый маг жизни, просто одним своим присутствием он вылечит любого светлого эмпата.
Я неопределенно хмыкнул. Кажется, мне предлагали завести что-то наподобие богадельни для светлых?
— Вы хотите, чтобы Ясси приходил к нему и лечил своим присутствием?
— Я хочу, чтобы вы взяли этого мага в свой дом и хорошо с ним обращались. Надеюсь, полгода ему хватит на восстановление.
— В свой дом! — неприятно поразился я. — В качестве кого? И… если он соблазнит моего Ясси на разврат?
— В качестве слуги, — ухмыльнулся светлый. — Пусть поработает руками. Можете поселить его хоть в сарае и использовать для чего угодно, только не бейте и позволяйте общаться с магом жизни. А насчет соблазна не волнуйтесь, вряд ли его когда-нибудь привлечет секс.
— Это вы просто Ясси не видели, — пробормотал я ревниво. — И сколько же ему надо будет платить за услуги?
— Поработает за кров и еду, — отрезал светлый.
Что ж, отличное предложение, ради такой жирной стипендии я хоть десяток спятивших светлых готов в сарае держать. Главное, чтобы они Ясси не соблазняли…
— Я согласен! Только у меня есть одно ус… — я осекся, поймав вспышку Пламени в его глазах, и поправился: — одна просьба, сэр…
— То есть, — процедил светлый, и синее Пламя заполыхало жаром, — вам недостаточно ста пятидесяти тысяч за три года и бесплатной прислуги. Ваша беспримерная наглость простирается так далеко, что вы требуете дополнительных условий и благ?
Ну, если с такой точки зрения глянуть, я действительно перешел границы. Проклятие, надо срочно загладить инцидент, а то я сейчас не только потеряю прекрасную стипендию (уже практически согревшую мой карман!), но и изрядно поджарюсь. И ведь был же у меня опыт с конкретно этим психованным пламенным! Вот прошлый раз и был! Опять забыл и напоролся.
Пространство вокруг нас пошло искажениями и бликами.
— Виноват, сэр, — сказал я, старательно отводя взгляд и держа руки на виду. — Был неправ. Осознал. Каюсь.
— Продолжайте. Какая у вас была просьба? Меня всегда интересовали пределы человеческой наглости.
— Я хотел вас попросить об уроках боевого искусства. Я учился у Эйтана, но тому не хватает Силы.
Я осторожно покосился на него — удалось ли польстить последними словами? Бокалы на столе лопнули, а вино стало испаряться. Я почувствовал, как шевелятся от жара волосы у меня на голове. Похоже, лесть не удалась. Вот что значит никогда не общаться с себе подобными! Я могу предугадать множество реакций темных или, например, моего Ясси. Но каждый раз забываю, как легко впадаю в бешенство сам. С Эйтаном это чаще всего заканчивалось мордобоем, но чем обернется сейчас?
— Полагаю, вы держите меня за наемного учителя-дуэлянта? — бесстрастно осведомился светлый.
— Это не так, сэр.
— Тогда как?
Я облизнул пересохшие от жара губы. В окутывавшем нас Пламени меня хранил только холод Хаоса, но мои щиты начинали уже истончаться.
— Вы не представляете, сэр, что значит расти среди темных. Словно в пустыне. Они все скрывают. Прячут книги. Нет, не от родичей, но в моем роду не было богатой библиотеки. А попробуйте найти хоть что-то в общественном доступе, кроме их обычного бреда! Я только недавно, например, понял, как важно знать нормальную историю, а не традиции пополам со сказками, которые нам дают под ее именем. Но ничего нет. Историю Аранского конфликта я восстанавливал из описания техники и карт. Историю ордена Пепла и Хаоса я знаю только по страшным сказкам. Мне чудом удалось откопать три учебника двухсотлетней давности. Для хаоситов младших классов.
Я посмотрел на него прямо, почувствовав, что Пламя свернулось. Светлый с недовольным видом разглядывал пепел и оплавленные стаканы, оставшиеся от нашего обеда. Слава богам, мебель в этом заведении была каменная, под старину. А может, он специально выбирал такое место.
— Занятно, — усмехнулся светлый. — Мне казалось, что я прекрасно держал себя в руках все это время. А темные иногда действительно бесят своей страстью к тайнам.
Я удивленно вскинулся. Ничего себе откровение! У нас в потере контроля не признавались даже родичам. Хотя, над собой-то он контроль держал, файерболами не швырялся же.
— Это были внешние проявления концентрации Силы, сэр? — спросил я с любопытством. — У меня в таких случаях все замерзает и псевдожизнь дохнет.
Мне еще хотелось рассказать ему, что однажды даже мамочкин любимый паук сдох, и последствия для моей задницы были весьма неприятными. Но я сдержался. Наверное, приступ столь нехарактерной болтливости был откатом от пережитого стресса. У меня до сих пор подрагивали пальцы, хотелось двигаться и говорить. Я замер.
— Вы совершенно правы, — он встал. — Предлагаю пройтись.
Я с облегчением вскочил.
— На мой счет, — сказал он бледному администратору ресторана. Тот подобострастно что-то зашелестел.
Прошлись мы до машины светлого, но садиться, слава богам, не стали, остановились у набережной. На Белоречке плавали еще маленькие, меньше метра в диаметре, кувшинки. Скоро они распустятся и засияют в ночи. И все темные выйдут ими любоваться на праздник Белого Цветения, совпадающего с днем пап. Может, Ясси тоже захочется пойти на этот праздник? Милашка в чем-то так похож на темных, ему должно нравиться подобное.
— Так вы просили меня об ученичестве? — светлый тоже смотрел на кувшинки.
— Вроде так, сэр, — осторожно ответил я.
— Вы хоть понимаете, что это значит?
— Ну… буду называть вас учителем!
Он засмеялся, и глазеющие на нас темные подались назад.
— Какое идиотское чувство, — фыркнул он. — Словно вернулся в начало времен.
Я не нашелся, что ответить. Светлый достал визитку и что-то написал на ней.
— Время и место первого занятия. Если начнут чинить препятствия, покажите это.
— Спасибо, сэр!
Я взял визитку и в шоке уставился на нее. “Тэргон тир Ллоссарх” было написано на ней золотом. И еще номер телефона. Такое кричаще светлое имя в сочетании с одним из наших легендарных родов вызывало в сознании какой-то сдвиг, чуть ли не головокружение. Боги, ну, конечно же, как бы он мог влиять на решения рода Ллоссарх, если бы не был одним из них. Я тупица. Интересно, его приняли в род потому, что он с виду вылитый Террион Великий, или у них и правда родственные связи? Ну, между темными и светлыми аристократами. Надо будет как-нибудь спросить.
Я посмотрел на Тэргона тир Ллоссарх и обнаружил еще одно доказательство собственной тупой невнимательности: крошечный паучок, украшающий темный камень на его заколке для галстука, был не простым узором, а геральдическим. Наверное, герб рода.
— Вы не могли бы сразу взять того мага воды, о котором я говорил? Боюсь, каждый день промедления обходится ему слишком дорого.
— Конечно, — обрадовался я. Значит, все наши договоры насчет стипендии еще в силе!
В машине (Тьма, теперь мне тоже захотелось такую крутую тачку!) я снова принялся изучать визитку. На обратной стороне было написано время (вторник, 18:00), а вместо адреса поставлены географические координаты. Коварно! Придется вычислять по карте.
— Это полигон рода, — сказал Тэргон. — На северо-западе от города, в районе Зеленых Болотищ.
Маг воды, которого звали, кстати, Лэйме, жил в относительно приличном доходном доме — из тех, где любили снимать себе квартиры одинокие темные, работающие вдали от рода, живущие в безнравственном разврате парочки или студенты. Муравейник, короче, я сам в таком жил, пока не стал зарабатывать на нормальный коттедж.
Теперь я здесь смотрелся странно в своем новеньком костюме. Не говоря уже о Тэргоне тир Ллоссарх (до сих пор от его имени оторопь берет).