— И зачем надо было мне дерзить, если не способен держать удар? Сам виноват! Удел слабых — покорность. Не забудь убрать со стола.
Зря, наверное, я на него наехал, ни хрена это не поможет в налаживании контакта. Но тут одно из двух — или ты безобидный послушный милашка, или равный, с которым можно разговаривать прямо. А он, значит, сначала кривит губы и жжет глаголом, а потом плачет, а я должен чувствовать себя виноватым?! И, главное, ничего такого страшного я не сказал, чтоб рыдать…
В гостиной я достал тетрадь эксперимента и записал: “Псевдожизнь свила гнезда неподалеку от периметра (спиральные образования плотностью ~3/мкуб). В три часа пополудни обнес ее Звездой Хаоса”. Внезапно над моей записью проявилось еще одна, почерком Лэйме: “Год 3666 от падения Бездны, 35 день Сияния весны, 16:47”. Ничего себе, он наложил на мой дневник заклятие! Вот откуда удивившая меня еще вчера точность времени.
— Лэйме! — я вбежал на кухню, потрясая тетрадью. — Как ты это сделал?
Лэйме отвлекся от медитации над посудомоечной машиной (кажется, он никогда раньше ее не включал и теперь внимательно изучал руны у кнопок):
— Это темпоральное заклятие, Дейнар. Очень полезно для дневников.
— Покажешь мне его вечером? А его можно на наше летоисчисление настроить?
— Как вам будет угодно, — буркнул он, глядя в сторону.
— Спасибо! — я благодарно хлопнул его по плечу, и Лайме съежился, бросив на меня затравленный взгляд.
Что это, он боится прикосновений? Я медленно поднес руку к его лицу и потрогал пальцем за нос. Лэйме зажмурился, пытаясь вжаться в посудомойку. Хм. Все же не надо было так резко с ним недавно, он же еще совсем больной.
— Не дуйся, Лэйме, я не хотел тебя обижать. Просто так получилось.
— Я не в обиде, Дейнар, — слабо улыбнулся он. — Вы были правы, мои гиперреакции — только моя вина.
***
На тренировку я мчался, выжимая из мотоцикла по максимуму, и в результате приехал на полигон рода Ллоссарх за двадцать минут до назначенного времени.
Никто ко мне не прицепился и предъявить приглашение требовать не стал. Здесь вообще никого не было. Просто большое поле в предгорьях, обнесенное редкими черными столбиками с каменными черепами. На лбу каждого черепа сочился Тьмой герб рода, а на самом поле стояли развалины каких-то строений, разбитые обломки скал, и росли кучки искореженных деревьев. Я, напряженно прислушиваясь к магии, перешагнул невидимую границу. Ничего не случилось. Логично. Зачем охранять полигон, достаточно предупреждений, а кто не внял — сам виноват.
Я прошелся, изучая местность. Все здесь было каким-то притихшим, в бесконечных шрамах боевых заклятий. По земле волочились черные клоки тумана и жирные нити Тьмы. В некоторых ямах тлело негасимое Пламя. Зловещая атмосферка! Я забросил нить Тьмы в расщелину с Пламенем и с любопытством заглянул. Реакция не заставила себя ждать — снизу что-то бабахнуло, раздался рев и повалил дым. Здоровенный кусок земли откололся под моими ногами и провалился в расщелину. Я отошел от греха подальше.
А потом почувствовал присутствие людей.
Около оплавленной скалы, поросшей нежно-розовой плесенью, тусовалась компания здоровенных хамоватых светлых — явно пламенных! Вот это сюрприз. Я прищурился, разглядывая их ауры. Роду Ллоссарх они не принадлежали ни под каким видом — даже в качестве слуг. Безродные. Что они здесь забыли?
Светлые тоже меня заметили и уставились. Их было семеро, все светловолосые или рыжие, как Эйтан, и с такими же свирепыми рожами. Одеты они были в черно-серую форму без опознавательных знаков и гербов.
— Ты что здесь забыл, пацан? — сказал один из них, выходя вперед. — Вали обратно к мамочке.
Этот безродный, чья Сила явственно уступала моей, смел мне указывать! Я почувствовал, как Хаос яростно помчался по моим венам. Грохот отдался у меня в ушах, и мир, очищенный гневом, стал кристально ясным и четким. Что там Тэргон говорил о сакральности женской функции?
— В разъезженной дыре твоей мамочки я уже побывал, спасибо, не понравилось.
Рожи светлых исказились от злости. Ага, проняло! Я победно ухмыльнулся.
А потом они разом поперли на меня, беря в тиски. На их ладонях разгоралось Пламя. Я попятился, тоже призывая Хаос.
— Ты что там скулил, щенок? — процедил уже другой светлый, явно самый сильный из них. — Сейчас мы научим твою жопу уважать старших.
Наверное, разумнее всего было бы тогда отступить и свалить подальше от компании психов. Но почти проявленное заклятье Хаоса дрожало на кончиках моих пальцев, недавно обретенный статус старшего рода требовал подтверждения, а наглые светлые неимоверно бесили.
— Свои жопы научите хоть чему-нибудь, безродные неудачники, место таких, как вы — сидеть на цепи и лизать мне ноги.
Н-да, эротические фантазии друзей моего милашки произвели на светлых неизгладимое впечатление — в меня полетел с десяток файерболов. Я, не глядя, швырнул динамическое проклятие (те самые лезвия, что чуть не убили Эйтана) и метнулся за ближайший обломок скалы.
Эти сволочи отразили мое проклятие, соорудив коллективный щит! Не без потерь, конечно, отразили — их щит порвало в нескольких местах, и кого-то даже задело, судя по забористой брани. Но я сразу осознал, что попал в изрядную переделку. Наверное, именно этим светлым следовало показать визитку Тэргона, чтоб не приставали. Но теперь было поздно.
Я сформировал еще одно проклятие и наметил себе убежище получше — кучу камней, откуда будет удобно бомбить врагов. Как плохо, что из арсенала боевых проклятий я владел только одним, хоть и мощным. Увы, мощным оно оказалось не только для противника. После четвертого раза я почувствовал, что надолго меня не хватит.
========== 31. ==========
Я спрыгнул в знакомую расщелину с Пламенем, ту самую, в которую недавно бросил кусок Тьмы. И, прижимаясь к оплавленным стенам, принялся пробираться вниз. Мои ботинки скользили по грязи и пеплу. Мне казалось, что в конце расщелины должна быть пещера. Я чувствовал старое железо в глубине земли.
Никогда раньше не думал, что железо настолько близко моей стихии, что его можно чувствовать. Наверное, это оттого, что всю жизнь я провел в городе, где было слишком много металла. Да, я всегда любил город и не ценил поездки на природу. И не зря! В первый раз в лес выбрался и тут же напоролся на банду светлых.
— Здесь он, сука, прячется, — сказали над моей головой, и я замер.
Они больше не таились, говорили в полный голос — как только поняли, что моя Сила иссякла. Ну, ничего, подойдите только поближе, уродищи, вас еще ждет сюрприз. На пару-другую лезвий меня точно хватит.
Светлые тоже выдохлись: они больше не пытались поливать меня Пламенем почем зря, хотя именно сейчас для этого был самый удачный момент. Да, будь у них достаточно Силы, эта расщелина превратилась бы в огненную ловушку. Наверное, они собирались меня просто прирезать или вообще запинать ногами. В городе бы до такого никогда не дошло, нас бы давно растащила полиция.
Светлые отошли куда-то в сторону, но я не решался двинуться. Мне казалось, они только этого и ждут.
И не зря казалось! Я почувствовал их приближение, хоть и не слышал шагов. Слабые огоньки щитов сверху и с обеих сторон расщелины. Меня окружали. Я посмотрел в небо, думая о Ясси и призывая свою стихию.
В небе кружились черные хлопья, а отработанное Пламя под моими ногами тянуло свои языки кверху.
А потом все опалило чудовищным жаром, и хлопья истлели, а Пламя истаяло. И я успел подумать, что светлые оказались не такими дебилами, как выглядели: догадались притащить мощный амулет оружейного проклятия…
— Сэр! — заорали светлые. — Тут прячется бешеный хаосит, сэр! Его надо убить! Он на нас напал, сэр! Испепелить дотла! Враг!
— Смирно, — сказал голос Тэргона тир Ллоссарх. — Этот хаосит — не враг. Он пришел на тренировку с нами. Его нельзя убивать.
— Но он напал, сэр! Руку отрезал! — воскликнул кто-то, и я расслышал явственный хруст удара по морде: судя по всему, Тэргон насаждал дисциплину самыми доходчивыми методами.