Я бросил рюкзак на свободную скамью и принялся с интересом изучать кучу техногенного хлама, который должен был, судя по всему, послужить тем самым, страдающим от субмагического напряжения материалом. Тут были, в основном, бытовые приборы — холодильники, микроволновки, уличные уборщики, пара мопедов и небольшая землеройка с ковшом, похожим на морду ящера. Отличные кандидаты на псевдожизнь! Я подтащил землеройку к стыковочному гнезду своей парты.
Темные тем временем ожили и зашевелились, некоторые из них начали меняться местами и переползать вместе со своими материалами. В результате всего этого копошения моими соседками оказались две девчонки-неформалки: одна с фиолетовыми волосами, а другая — с прической ежиком и кучей пирсинга.
— Привет! — позвала меня фиолетовая. — Тебя как зовут?
— А тебя?
Она уже было открыла рот, чтобы представиться, но тут в аудиторию вошла преподавательница. Очнулся я только спустя четыре часа, когда кончились две пары.
Честно говоря, я изрядно опасался, что лекции в Императорском Университете будут запредельно сложными, как расчеты Лэйме. Но, слава богам, все оказалось в границах разумного. То есть, я чувствовал, конечно, что иногда плыву, и что знаний для детального понимания не хватает, но общую мысль улавливал, а когда пытался воплотить полученное на своей землеройке, то понимание постепенно приходило. На второй паре надо было работать уже в группе, и я понял причину недавних темных маневров: в моей группе оказались две моих соседки и еще один парень в пижонском комбинезончике, которого они притащили с собой. Тогда я еще подумал — ну и ладно, если эти одногруппники не понравятся, в следующий раз их прогоню. Однако они оказались нормальными ребятами — знающими и увлеченными, даже парнишка.
Заодно мне выдали множество полезной информации — и где лучше всего жрать, и какие преподы самые ценные, и что все предметы можно брать бесплатно, даже не на нашем факультете. Девчонка с пирсингом оказалась любительницей высшей магии — очень ценно! Я рассказал ей, что ужасно интересуюсь магией Бездны, и она посоветовала полезный курс с кафедры теоретической магии — мол, что-то похожее. “Что-то похожее”! Неужели и в Университете мне придется собирать знания по крохам? Хотя, если Лэйме говорил, что свойства магии Бездны проявляются только в Хаосе и Пламени, то неудивительно, что и теории этой у нас не существует…
Ну, хоть никаких тьюторов не понадобилось, новые приятели выложили мне все, что было необходимо.
А еще я выловил после пар преподавательницу и поговорил с ней о псевдожизни.
— Как занятно, — прошептала она, стекленея взглядом (так идея об опытах над псевдожизнью поразила). — Ну, да, вы же хаосит, ваша магия не растворится в этом… Вы знаете, было несколько исследователей псевдожизни. Темных, конечно же, и оттого они все плохо кончили. Но, возможно, вам пригодятся их работы.
А уже после обеда и библиотеки (где мне удалось набить рюкзак трудами моих предшественников — темных псевдожизнелюбов), я натолкнулся на хаоситов.
Тут надо сказать, что я и раньше иногда видел своих товарищей по стихии, но никогда не испытывал желания познакомиться с ними поближе. Все это были малоприятные типы с печатью беспримерной наглости и агрессии на рожах. Ну, то есть, это мне раньше казалось, что беспримерной, после знакомства с пламенной солдатней мои изредка мелькающие в толпе состихийники представлялись уже вполне приличными, хоть и нахальными юнцами. Так или иначе, но я привык на них не обращать внимания, и, судя по тому, как они воротили морды при виде меня, наши чувства были взаимными.
Так что, заметив краем глаза двух(!) хаоситов, я привычно притворился, что их не существует и продолжал переть по своим делам — а именно на парковку и домой, к своему милашке, своей псевдожизни и нашим с Лэйме опытам. Надо будет показать ему книги! Нам так не хватало справочных материалов и расчетных таблиц, а теперь у меня в рюкзаке настоящие сокровища.
— Эй, ты, — обратился ко мне один из хаоситов, преграждая путь. — Куда прешь, смерд, не видишь, с тобой поговорить желают?
“Смерд”! Я настолько не ожидал подобного захода, что не нашелся с ответом, просто врезал по его породистой морде.
Судя по всему, он тоже не ожидал — даже не уклонился, просто пошатнулся и отступил от удара. И уставился на меня с выражением забавного изумления и гнева. Кажется там, где он вырос, у детишек не было обычая бегать по улицам стаями и самозабвенно лупить друг друга. Тоже мне, аристократ.
— Очевидно, я не испытываю желания с вами говорить, — сообщил я крайне вежливо. Мне еще у Лэйме понравилась эта манера — доводить людей любезностью.
В руках высокородного закрутились небольшие пульсары — примитивное боевое заклятие наподобие файерболов. Только у него они были до предела накачаны Силой, на грани перехода в пространство Бездны и перерождения. Ужасающее зрелище, если подумать: все равно, что мои неуправляемые плетения Сути Хаоса, которыми я недавно гонял светлых и чуть не загонял себя.
Я ухмыльнулся и скастовал на левой руке парочку Призраков Бездны (недавно научился управлять двумя и собирался похвастаться завтра учителю). А правую руку отвел в сторону, на всякий случай готовясь долбануть их и Сутью Хаоса, если нарвутся.
— Пожалуйста, успокойтесь оба, — вдруг подал голос второй хаосит, судя по роже — столь же знатный, как и я. А еще у него были зеленые глаза и темные волосы, как у северянина.
— Я спокоен! — заявили мы с высокородным в один голос и с негодованием уставились друг на друга.
— Простите моего э… высокородного друга, — обратился ко мне северянин. — Он всего лишь хотел поздороваться, но в силу некоторого недостатка дипломатичности…
— Понятно, — сказал я и отозвал своих Призраков. — Ну, здравствуйте. И пока.
Я обошел их и попер дальше к парковке, прислушиваясь к напряжению магии за своей спиной (как бы не ударили сзади). “Ты опять все испортил”, — сказал северянин негромко. “Извини”, — коротко отозвался высокородный.
Не знаю почему, но мне не хотелось находиться рядом с ними. Дело даже не в том, что эти дебилы умудрились оскорбить меня с первых слов. Просто — как бы это сказать — я привык быть королем в любом окружении. Мне нравилось, что темные восхищались мной и клубились вокруг. Даже пламенные никогда не ощущались, как соперники — солдаты были слишком тупыми и, как ни крути, все же чужаками в нашем обществе. А Тэргон — слишком сильным, чтобы быть соперником. Эти же двое были слишком похожи на меня — такие же студенты, такие же корольки, причем в моей среде. Неприятно, короче.
“Так нам никогда не воссоздать орден”, — сказал северянин.
И я остановился.
========== 39. ==========
— Воссоздать орден? — я обернулся к нагло ухмыляющимся хаоситам. — Так это значит из-за ваших махинаций на меня темные напали?
Высокородный пренебрежительно фыркнул и явственно сдержался от какого-то уничижительного замечания. Ну-ну. На скуле у него красовалась ссадина.
— Говорят, ты порвал их голыми руками? — вежливо улыбнулся северянин.
Ну, то есть, это было бы вежливо, если бы он снова не перешел на ты. И если бы высокородный при этом не прибавил беззвучно, одними губами: “смерд”. Дразнится, как мальчишка из-за папочкиной спины!
— Ха, не имею привычки долбить провинившихся детишек магией! — сказал я и взглянул на высокородного — дошел ли наезд? Судя по скучающему выражению — не дошел. Наверное, надо говорить прямо: — Обычно я их долблю кулаком по морде.
Вот теперь он покрылся красными пятнами, а над головой у него начала раскручиваться воронка Хаоса. Я прищурился: надолго ли ему хватит выдержки? Зарвавшийся самовлюбленный придурок.